Первокурсница

– Да не понимают они по-русски, бестолочь! – потерял терпение Борька. – Нужно, чтобы мы общались с ними на английском. Ну что, будешь Снегурочкой? Костюм есть, в машине лежит. Ну Саш, пожалуйста! Нет времени на уговоры.

– А Дед Мороз кто? Кого ты нашел?

– Никого не нашел. Все из нашего театра заняты. Звонил Катьке из пятнадцатой группы, хотел узнать телефон того парня, Генки, помнишь его?

У меня екнуло сердце. Помню ли я его? О чем ты, Горохов?

– А она говорит, с него еще гипс не сняли, какой из него Дед Мороз!

– А что ж ты Катьке не предложил роль Снегурочки? Она по-английски шустро чешет. И поет неплохо.

– Что?! Катька? Снегурочка? – оглушительно захохотал Борис. – Даже если она сможет влезть в костюм, там пуговицы не сойдутся сантиметров на тридцать! Ну ты уморила! Катька – Снегурочка! Да она как минимум снежная баба! Американцы меня не поймут, а уж дядя тем более.

– Фу, Горох, какой ты злой! Им как раз нужно показывать русскую красавицу, чтобы кровь с молоком!

– Ну не настолько же! Давай собирайся, хватит резину тянуть.

– Так кто Дедом Морозом-то будет?

– Кто-кто! Я и буду, – сказал Борька.

– Ты?!

Теперь уже захохотала я. Новый анекдот: Горохов – английский Дед Мороз! Невысокий, худенький, невзрачный, да еще по-английски ни в зуб ногой! Ну что ж, я сама хотела веселья. А этот Новый год, с Гороховым в дед-морозовском костюме и с посохом выше него ростом, скучным точно не покажется!

Глава 21

«Клиенты» мне понравились. Раньше я никогда не общалась с иностранцами и поначалу впала в ступор, растеряв весь свой словарный запас. Меня выручил Горохов. Увидев, что я от волнения едва держусь на ногах, он сразу начал петь Jingle Bells, на что американцы очень живо отреагировали, и никто не заметил возникшей заминки. А когда я убедилась, что они говорят точно так же, как и мы на уроках Данилевского, и понимать их не сложнее, чем госпожу Мамонтову со всеми ее причастиями и герундиями, то совсем расслабилась. И праздник получился что надо. Мы с Борькой пели по-английски и по-русски, читали стихи про елочку, причем суть каждого стихотворения мне приходилось вкратце передавать по-английски. Ерунда получалась несусветная, но гости были в восторге, кричали по-русски «С Новым годом!» и «Ура!» и пытались научиться плясать вприсядку.

Поскольку Горохов по-английски говорил еще хуже, чем его дядя, оба американца не отходили от меня ни на шаг. Они по очереди делали комплименты в адрес моего английского и, кажется, больше радовались возможности общаться на родном языке. Хотя праздник их тоже захватил. Вели они себя как вырвавшиеся на свободу школьники: палили из хлопушек, восторженно орали, размахивая бенгальскими огнями, пускали во дворе фейерверки.

В двенадцатом часу все стали собираться на Самарскую площадь встречать Новый год. А я отвела Бориса в сторонку и сказала:

– Горохов, я тебе услугу оказала? Теперь требую ответной! Надо еще раз сыграть Деда Мороза. У тебя так хорошо получилось!

– Подхалимка! Я еще не забыл, как ты нагло и открыто ржала надо мной! – сказал Борька. – Нет, я в этой сбруе уже запарился! Больше не выдержу.

– Есть такое слово «надо», Горохов! Зато обещаю, что говорить тебе придется только по-русски. Ты же обещал меня отвезти, куда я захочу!

– Далеко ехать?

– На Тухачевского. Успеем до двенадцати?

Горохов почесал затылок, вздохнул, мы взяли костюмы и пошли прощаться с компанией. Американцы по очереди расцеловали меня и обещали прислать открытку из Калифорнии.

– А чего там, на Тухачевского? – спросил Борька, выруливая на дядином ауди на шоссе. – Чего тебя туда понесло?

– Надо же больного поздравить. Человек совсем один, ему скучно и тоскливо, и нога под гипсом чешется! А тут мы в костюмах, с шампанским и петардами. У него сразу настроение поднимется, точно тебе говорю, – заверила его я.

– Это ты про Генку? – догадался Борька. – Ни фига ему не скучно и не тоскливо. Хотя нога, может, и чешется, не спорю.

– Почему не тоскливо? – насторожилась я.

– С такой компанией тоскливо не бывает, можешь мне поверить.

– С какой компанией?

– Да там у них чуть ли не вся группа. И еще из их школы парочка человек. Их там рож десять, не меньше.

– Откуда ты знаешь?

– Катька сказала, когда я ей звонил. Она как раз туда, к Генке, и собиралась.

– А родители как же? И сестра?

– И родители, и сестра, и даже собака, по достоверным источникам, отбыли на деревню к дедушке и останутся там до начала рабочей недели.

– Да? Ну, тогда мы тем более в тему явимся, – обрадовалась я. – Деда Мороза вызывали? Нет? Тогда мы идем к вам.