Читаем Первомайка полностью

– Ми все били против войны. Простому народу война не нужна. Ми сколько вам помогали гуманитарной по…

Ее сбивчивую речь прервал оператор:

– Может бить, вы против войны. Сколько авиации и российских солдат пришло в Чечню, а сколько пришло с земли Дагестана? А дагестанские народы еще не узнали, что такое война. Теперь вы почувствуете это…

Стоявший рядом с ним молчаливый боевик что-то сказал ему по-своему, а затем медперсоналу, показав на раненого:

– Теперь помогите ему.

Медсестры и врачи тут же принялись за свою привычную работу. Кто-то начал давать указания операционным медсестрам, которые стали готовить инструмент, капельницы, бинты.

В общей суматохе пожилая русская медсестра недовольно буркнула себе под нос:

– Позасрали тут… Грязи-то…

Для нее было, наверное, дико видеть в стерильной операционной столько людей без сменной обуви… Но боевики не услыхали ее слов…

К больнице были стянуты наши войска, в основном внутренние, и дагестанская милиция. В небе кружило несколько вертолетов. Изредка боевики выпускали из окон больницы по нескольку выстрелов.

Руководство Дагестана направило к Салману Радуеву своих парламентеров, которые гарантировали беспрепятственный и безопасный проезд всему отряду боевиков в обмен на немедленное освобождение захваченных дагестанцев после пересечения административной границы с Чечней. Свои личные гарантии письменно дал Председатель Госсовета Дагестана. Оставалось решить чисто технические вопросы по выбору маршрута передвижения, предоставления автобусов, обеспечения милицейского сопровождения на всем пути следования колонны…

Все ждали… А в это время в Москве решалась судьба боевиков и заложников. В ходе телефонного разговора с Президентом России министр внутренних дел Куликов доложил, что кизлярская больница окружена спецподразделениями подчиненного ему ведомства, и ждал дальнейших указаний. Выслушав предложенные варианты, Президент приказал ни в коем случае не выпускать террористов с территории Дагестана и провести спецоперацию по освобождению заложников в тот момент, когда отряд Салмана Радуева вместе с захваченными кизлярцами будет выдвигаться к дагестано-чеченской границе на предоставленных автобусах.

– Вы же показывали мне на учениях, как ваши спецподразделения освобождают заложников, находящихся в автобусах с террористами. Вот и действуйте! – завершил беседу глава нашего государства.

Министр ответил, что соответствующие приказы будут немедленно направлены Командующему внутренними войсками и Командующему объединенной войсковой группировкой в Чеченской Республике.

Как и следовало ожидать, специальные силы внутренних войск были стянуты в Кизляр только для штурма городской больницы, а для штурма колонны автобусов с боевиками и заложниками можно было направить подразделения из объединенной войсковой группировки в Чеченской Республике, куда входят не только части МВД, но и полки и батальоны из Министерства обороны Российской Федерации.

– Все необходимые приказы были отданы, и государственная машина по освобождению заложников и уничтожению террористов стала набирать обороты…

<p>Глава 2. ВАРИАНТЫ, ВАРИАНТЫ…</p>

Я лишь полгода назад случайно познакомился с новым видом тактико-специальной подготовки – засадой против колонны «Икарусов», в которых вперемешку сидит сотни две-три боевиков и столько же заложников. Но тогда, летом, мы готовились к засаде. А сейчас, наверное, из-за зимы, нам приказали готовиться к внезапному нападению на колонну с воздуха, с прикрытием боевыми вертолетами. Согласно приказу, головной и замыкающий автобусы должны быть подбиты управляемыми ракетами с Ми-24-х. Почти одновременно подлетают несколько Ми-8-х, которые высаживают наши две группы на удалении в несколько сот метров. И мы приступаем к планомерному уничтожению боевиков. Как на таком расстоянии определить, где лежит боевик, а где заложник, я не знал. Но предполагалось, что боевик выдаст себя огоньками выстрелов. Услыхав про это, я невольно усмехнулся про себя:

«Интересно, а заложников боевики впереди себя выставят или выложат? Или спрячут в укромном месте, а сами будут их защищать от этих русских? А на наши подлетающие „восьмерки“ духи из других автобусов не будут просто так смотреть, а сразу же начнут поливать огнем из всех стволов вертушки сначала в воздухе, а потом уже и на земле… Тем более, что расстояние всего в несколько сот метров.

Короче говоря, два-три борта они сожгут, пока Ми-8 нас будут высаживать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Некоторые не попадут в ад
Некоторые не попадут в ад

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод».«И мысли не было сочинять эту книжку.Сорок раз себе пообещал: пусть всё отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным.Сам себя обманул.Книжка сама рассказалась, едва перо обмакнул в чернильницу.Известны случаи, когда врачи, не теряя сознания, руководили сложными операциями, которые им делали. Или записывали свои ощущения в момент укуса ядовитого гада, получения травмы.Здесь, прости господи, жанр в чём-то схожий.…Куда делась из меня моя жизнь, моя вера, моя радость?У поэта ещё точнее: "Как страшно, ведь душа проходит, как молодость и как любовь"».Захар Прилепин

Захар Прилепин

Проза о войне
Татуировщик из Освенцима
Татуировщик из Освенцима

Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау.В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю. Однажды в июле 1942 года Лале, заключенный 32407, наносит на руку дрожащей молодой женщине номер 34902. Ее зовут Гита. Несмотря на их тяжелое положение, несмотря на то, что каждый день может стать последним, они влюбляются и вопреки всему верят, что сумеют выжить в этих нечеловеческих условиях. И хотя положение Лале как татуировщика относительно лучше, чем остальных заключенных, но не защищает от жестокости эсэсовцев. Снова и снова рискует он жизнью, чтобы помочь своим товарищам по несчастью и в особенности Гите и ее подругам. Несмотря на постоянную угрозу смерти, Лале и Гита никогда не перестают верить в будущее. И в этом будущем они обязательно будут жить вместе долго и счастливо…

Хезер Моррис

Проза о войне