Первопроходцы

Алексея Павловича влекли к себе тайны глубинной истории Центральной Азии, проблемы становления здесь человеческого общества. Была ли Азия прародиной человека? — эта загадка, давно волновавшая ученых, могла быть раскрыта многолетними исследованиями в самых разных районах Монголии.

Он часто вспоминал свою первую встречу с Монголией: "Ранним весенним утром 1949 года наш самолет опустился на аэродроме в Улан-Баторе. Спустя два дня, под грохот грозы и в блеске молний, мы подъехали к Эрдени-Цзу, где у монастырской стены толпились просторные войлочные юрты археологической экспедиции. За высокой каменной стеной стояли древние храмы, с причудливыми фигурами драконов и мифических зверей: перед золотым колесом преклонили колени две лани — символ победы учения Будды.

А еще через два дня наша машина, крытая брезентом, остановилась у высокой плиты, воздвигнутой когда-то рядом с могилой древнего воина и вождя тюркских племен — князя "Голубых тюрков" принца Кюльтегина. Над могилой синело, как и в незапамятные времена Кюльтегина, Бильге-хана и мудрого советника Тонью-кука, оставивших в память потомкам свои каменные летописи, то же самое "вечное синее небо", о котором рассказывали полуистертые временем надписи на могильных камнях".

Окладникова влекли сюда не только эти замечательные, но уже известные ученым памятники. Еще больше его манила широкая долина Орхона с такими же, как и в Сибири, древними террасами-уступами, на которых в глубокой древности горели костры охотников на мамонтов и других животных ледниковой эпохи. Эти террасы могли многое рассказать опытному и знающему исследователю о формировании рельефа, об истории ландшафтов и климата на протяжении многих десятков тысяч лет. Мощные напластования, словно страницы книги, которую создавала трудолюбивая природа, возможно, хранили и остатки деятельности самого человека. Важно было нащупать, найти ту ниточку, которая привела бы археологов к пониманию древнейшей истории народов Центральной Азии. Открытие палеолита на Орхоне было бы первым и, может быть, главным шагом к решению проблемы, которая уже так давно привлекала внимание ученых многих стран мира.

…Рано утром, когда солнце только позолотило юрты сомона, в котором остановилась экспедиция, Окладников вышел на берег Орхона и зашагал вдоль реки, внимательно вглядываясь в обнажения террас. В этот день он решил пройти пешком, тщательно обследуя берега реки, где особенно рельефно выступали террасы, перерезанные многочисленными оврагами.

Утро выдалось прохладное и свежее, и было приятно идти вдоль реки, сознавая, что каждый камень, каждый поворот русла хранит здесь бесчисленные тайны истории. Часто по берегу попадались могильные памятники бронзового века и средневековья. В водах Орхона много раз поили своих коней загадочные гунны, на его берегах раскидывали златоверхие шатры тюрки и воины Чингисхана. На этот раз все внимание Окладникова было направлено на береговые обрывы. Ученый без устали то спускался в глубокие овраги, то поднимался по крутым откосам на двадцатиметровую высоту, чувствуя, что каждую минуту очередной уступ может не выдержать, и тогда он покатится вниз, увлекая за собой подмытые весенними потоками нависшие над рекой мощные пласты земли, перемешанные с галечником.

К обеду Окладников почувствовал усталость. Солнце стояло в самом зените и пекло нещадно. Вспомнилась Средняя Азия. Особенно жарко и душно становилось на верхних площадках террас. Во все стороны расстилалась ровная степь, поросшая душистыми травами. Кругом ни души. Только орлы-стервятники высоко парили над головой, выискивая добычу. Хотелось лечь на теплую землю, закрыть глаза и дать отдых уставшему телу. Но впереди была еще дальняя дорога.

За это время Алексей Павлович нашел только одну стоянку бродячих охотников неолитического времени. Несколько тысяч лет назад небольшое племя остановилось на берегах Орхона, и там, где стояли их легкие, переносные жилища, Окладников подобрал несколько наконечников стрел, ножи, скребочки для обработки шкур диких животных, резцы, которые тщательно и любовно выделывали из неподатливого кремня и халцедона мастера каменного века. Но это только начало. Памятники такого рода давно известны в Монголии.

Окладников спустился к реке. Холодная вода освежала тело, банка сгущенного молока придала новые силы. Предстояло пройти еще около пятнадцати километров до основной базы экспедиции. И снова овраги и террасы. Одежда перепачкана глиной. Руки исцарапаны в кровь о кустарник и колючки, через которые много раз приходилось продираться, поднимаясь к заветному уступу, обещавшему, как казалось, удачу. Но увы!