Первородный грех

Они снова взялись за работу. Времени до отъезда в морг оставалось мало, но это никак не оправдывало его напрасной траты. Дэниел сел за стол и принялся просматривать бумаги Этьенна. Уже при первом взгляде на них он был поражен тем объемом работы, какой Жерар Этьенн взял на себя. Издательство публиковало примерно шестьдесят книг в год при штате в тридцать сотрудников. Издательское дело было Дэниелу совершенно чуждо. Он не знал, обычная ли это цифра, но сама административная структура фирмы казалась странной, а доля работы, выполняемой Этьенном, — непропорционально большой. Де Уитт был главным редактором, а Габриел Донтси помогал ему как редактор отдела поэзии, в остальном же он практически делал очень мало, если не считать его работы в архиве. Клаудиа Этьенн отвечала за продажу и рекламу, а также за кадры. Франсес Певерелл занималась контрактами и авторскими правами. Жерар Этьенн как президент компании и директор-распорядитель отвечал за производство, проверял счета и сметы, в его ведении находился склад готовой продукции — таким образом, на его плечах лежала самая тяжкая ноша.

Дэниела интересовало еще и то, как далеко удалось Жерару Этьенну продвинуть свой план продажи Инносент-Хауса. Переговоры с Гектором Сколлингом шли уже несколько месяцев, и ему удалось кое-чего достичь. Просматривая протоколы ежемесячных совещаний директоров, Дэниел не находил ссылок на многое из того, что происходило в реальности. Пока Дэлглиш и Кейт проводили официальные беседы, он узнал почти столько же, сколько они, слушая сплетни миссис Демери, разговаривая с Джорджем и теми немногими сотрудниками, кто тогда был в издательстве. Возможно, компаньоны и хотели представить дело так, будто они были во всем едины, вместе шли к единой цели, но рассказы сотрудников свидетельствовали о совсем иной реальности.

Зазвонил телефон. Послышался голос Кейт. Она отправлялась домой — переодеться. А.Д. отозвали в Скотланд-Ярд. Они оба будут ждать Дэниела в морге.

33

Морг районного полицейского управления был недавно модернизирован, но снаружи все осталось без изменений. К его одноэтажному зданию из серого лондонского кирпича машины подъезжали из недлинного тупика, передний двор огораживала восьмифутовая стена. Ничто не говорило о назначении этого дома — на нем не было ни номера, ни доски с названием: те, у кого были здесь дела, и так знали, как его найти. У любопытствующих создавалось впечатление, что здесь находится какое-то не весьма процветающее предприятие, чьи товары доставляются в простых, без надписей, фургонах и разгружаются с большой осторожностью. Справа от входной двери находился гараж, достаточно большой, чтобы вместить два катафалка, а оттуда двойные двери вели в небольшую приемную с комнатой отдыха по левую сторону. Здесь Дэлглиш, приехавший за минуту до 6.30, и нашел уже ожидавших его Кейт и Дэниела. Тут явно была предпринята попытка сделать комнату отдыха более приветливой: вокруг низкого овального стола разместились четыре удобных кресла, а большой телевизор, как заметил Дэлглиш, никогда не выключался. Возможно, его функция была не столько развлекательной, сколько лечебной: сотрудникам лаборатории в непредсказуемые периоды отдыха требовалось сменить, пусть ненадолго, беззвучное тление смерти на яркие эфемерные образы живого мира.

Он заметил, что Кейт переоделась, сменив свой обычный костюм — пиджак и брюки из твида — на хлопчатобумажные джинсы и куртку и упрятав густую золотистую косу под жокейскую шапочку. Он знал почему. Он и сам был одет очень просто. Сладковато-лимонный запах дезинфицирующих средств становился почти неощутимым через первые полчаса пребывания в лаборатории, но оставался на одежде на многие дни, пропитывая весь платяной шкаф запахом смерти. Он очень давно понял, что сюда не нужно надевать ничего такого, что нельзя бросить в стиральную машину в тот самый момент, как встаешь под душ. Сам он мылся долго и упорно, подставляя лицо под колющие струи воды, будто они могли смыть что-то большее, чем запах, что-то большее, чем все увиденное им в последние два с лишним часа. В восемь вечера Дэлглишу предстояла встреча с комиссаром в комнате министров в палате общин. Надо будет как-то найти время заехать домой на Куинхит, чтобы принять душ и переодеться.