Первородный грех

Кейт оставила встроенные книжные полки на старой квартире, но новые, сделанные по ее собственному проекту, уже сплошь занимали стену напротив окна, и сейчас Элан Скалли, стоя на коленях рядом с упаковочным ящиком, расставлял на этих полках ее книги. Она сама удивлялась тому, какое множество книг она приобрела с тех пор, как познакомилась с ним. Ни с одним из этих авторов она в школе не встречалась, но теперь с благодарностью думала о хрестоматии «Энкрофт Компрехенсив». «Энкрофт» ей здорово помог. Учителя, которых она когда-то с юной заносчивостью презирала, на самом деле — это она поняла лишь недавно — были преданы своему делу, изо всех сил старались поддержать дисциплину, справиться с переполненными классами, с детьми, говорящими на дюжине разных языков, с противоречащими друг другу требованиями, пытались решать ужасающие семейные проблемы некоторых учеников и провести их через экзамены, которые могли бы открыть им путь к чему-то лучшему. Но большая часть ее образования пришла к ней уже после школы. За школьными велосипедными навесами и на асфальтовой игровой площадке Кейт узнала о сексе все, что было не важно, и ничего из того, что было важно. Именно Элан помог ей узнать самые важные вещи об этом и о многом другом. Он учил ее разбираться в книгах, не снисходительно, не считая себя новым Пигмалионом, а стремясь поделиться с той, кого любил, тем, что любил сам. Но теперь пришло время и всему этому тоже закончиться. Она услышала его голос:

— Если у нас перерыв, я сварю кофе. Или ты просто наслаждаешься видом с балкона?

— Наслаждаюсь видом. Восторгаюсь. А тебе нравится, Элан?

Он впервые видел эту квартиру, и Кейт демонстрировала ее с чувством, очень похожим на гордость ребенка, показывающего гостю свою новую игрушку.

— Мне понравится, когда ты окончательно устроишься. То есть если я ее увижу, когда ты окончательно устроишься. Как быть с этими книгами? Ты хочешь разделить их на поэзию, прозу, документалистику? Вот у меня тут рядом стоят Дефо и Дэлглиш.

— Дефо? Я даже не знала, что у меня есть Дефо! Я вовсе и не люблю Дефо. Ну, раздели книги. И поставь по именам авторов.

— А Дэлглиш у тебя — самое первое издание. Зачем было покупать его в твердом переплете? Думаешь, так надо, потому что он твой начальник и ты с ним работаешь?

— Нет. Я читаю его стихи, чтобы понять, смогу ли разобраться в нем получше.

— Ну и как — разбираешься?

— Да не очень на самом-то деле. Не удается соотнести стихи с человеком. А когда удается, меня это пугает. Он слишком многое видит.

— Ну а я вижу, что книга не подписана. Ты автограф у него не попросила?

— Это только смутило бы нас обоих. Хватит возиться с ней, Элан, просто поставь на полку.

Она прошла через комнату и опустилась на колени рядом с ним. Он не задавал ей вопросов о книгах по специальности, и Кейт заметила, что все они лежат аккуратными стопками рядом с ящиком. Одну за другой она стала устанавливать их на самую нижнюю полку: экземпляр последнего выпуска «Статистики уголовных преступлений», «Закон 1974 г. о свидетельских показаниях в полицейских и уголовных судах», блэкстоновский «Справочник к Закону 1991 г. об уголовном судопроизводстве», «Полицейское право» Баттеруорта, «Современное доказательственное право» Кина, «Уголовное право» Клиффорда Хогана, учебник по полицейской подготовке и «Доклад о создании Совета по регулированию отношений с сотрудниками полиции» Шихи. Кейт подумала: типичная коллекция начинающей женщины-профессионала… Интересно, подумала она еще, то, что Элан отложил эти книги в сторону, ни слова о них не сказав, не есть ли некий комментарий, может быть, даже осуждение, и не только ее библиотеки? В первый раз за несколько лет она взглянула на их отношения глазами стороннего и критически настроенного наблюдателя. Вот перед нами женщина-профессионал, успешная, честолюбивая, знающая, к чему стремится. Изо дня в день пытаясь справиться с грязным ворохом неупорядоченных человеческих судеб, она сумела исключить грязь и беспорядок из своей собственной жизни. Необходимым элементом этой хорошо организованной самодостаточности должен был стать любовник — умный, привлекательный, являющийся по первому зову, умелый в постели и непритязательный за ее пределами. Более трех лет всем этим требованиям прекрасно отвечал Элан Скалли. Она знала, что в ответ дает ему нежность, верность, доброту и понимание: давать ему все это ей не составляло труда. И разве удивительно, что он, целиком отдав себя ей, хотел стать для нее чем-то гораздо большим, чем просто эквивалентом какой-то модной вещи?

Она молола зерна, с наслаждением вдыхая свежий запах кофе. Никакой напиток не имел такого замечательного вкуса, как запах кофейных зерен. Потом они пили кофе, усевшись на пол, опираясь спинами о еще не раскрытый упаковочный ящик. Кейт спросила:

— Каким рейсом ты улетаешь в следующую среду?

— В одиннадцать утра. «Бритиш эйруэйз», 175. Ты не передумала?