Перворожденный

Он распахнул дверь.

Предположение оказалось верным: на пороге стояла рыжеволосая девушка в халате.

— Нет — на любое твое предложение, — объявил, прежде чем она успела раскрыть рот.

Эрика обиженно надула губы, как бы невзначай провела рукой по бедру, приподнимая ткань халата.

— А просто поболтать? — улыбнулась просяще. — Вон сколько ты трепался с послами. Почти три часа. А мне и четверти часа не выделишь?

Нэйт усмехнулся.

— Вряд ли я стал бы общаться с ними часами, заявись они ко мне в комнату на ночь глядя.

Эрика закатила глаза.

— Они скучные. Все в этом доме скучные! — Топнула ногой в тапочке. — Только ты нескучный. — Попыталась вырвать дверь, чтобы расширить проход и войти.

Нэйт удержал дверь. Склонился, приблизив свое лицо к ее.

— Эрика, ты доиграешься, — предупредил серьезно.

— И что? — Вскинула подбородок. — Накажешь меня? Я за тем и пришла.

Этой девице незнакомо не только слово «нет», но и здравый смысл как таковой.

Надоело до чертиков.

Нэйту не нужно было напрягаться или снимать блоки, чтобы чувствовать перемещения людей по дому. Искры всех одаренных были заметны на расстоянии, как пламя свечи в темноте.

Что ж, это ее выбор.

Нэйтан отошел с пути, и девушка вплыла в комнату с видом победительницы.

Он прикрыл дверь, не воспользовавшись засовом и оставив небольшую щель, на которую Эрика, поглощенная собственными мечтаниями, не обратила внимания.

А когда Нэйт обернулся к незваной гостье, халат уже грудой лежал у ее ног. На этот раз ночного платья под халатом не было. Как и белья или хотя бы кусочка ткани, скрывшего бы наготу.

— Не ври, что не нравится, — ухмыльнулась Эрика, заметив, как его взгляд прошелся по ее телу.

Да, ей было, что показать. Кроме мозгов.

— У тебя последний шанс одеться и пойти спать к себе, — предупредил Нэйт.

Девушка скривила губы.

— Какой серьезный. Хватит ломать комедию, иди ко мне и не делай вид, что не хочешь. — Она зазывно обвела кончиком пальца ареолу соска.

Нэйт сжал губы. Что толку объяснять что-то человеку, который слышит только себя?

— Ты сама виновата, — сказал он, делая шаг в сторону.

Лицо Эрики вытянулось, она не сразу поняла, что означают его слова и перемещение. А когда до нее дошло, было поздно.

Дверь распахнулась.

— Я подумал, зачем вам тащить камни на завтрак, лучше… — Пиннус оборвался на середине фразы, выпучив глаза и начав хватать воздух ртом.

— Немыслимо! — вскричал Холлесис, показавшийся из-за его плеча.

Эрика взвизгнула, будто ее ошпарили. Схватила с пола халат, но от паники не сообразила, что его следовало бы надеть, а просто смятым прижала к груди, толком ничего не прикрыв.

— Мы требуем объяснений! — Старший посол оттеснил младшего, покрасневшего до корней волос и вросшего в место у дверей.

Нэйт пожал плечами.

— За объяснениями, пожалуйста, не ко мне. — Сдернул с кровати покрывало и накинул на девушку.

Она ухватилась за его края, натягивая на себя так, что от напряжения побелели пальцы. Эрика вся сделалась бледной, а лицо, наоборот, красным, будто кровь со всего тела отхлынула к нему.

Не придумав ничего более умного, девушка возмутилась:

— Что они вообще тут делают?! Это ты задумал, чтобы меня опозорить?! — Она в бешенстве повернулась к Нэйтану, перехватила покрывало одной рукой, подняла вторую, и на ее ладони стал наливаться мощью огненный шар.

Детские трюки, не более.

Нэйт взмахнул рукой, и шар исчез. Эрика ошарашено уставилась на свою опустевшую ладонь.

— Родительский дом хочешь поджечь? — спокойно поинтересовался он. — В Гародее не принято оповещать о своих визитах, могла бы знать.

— Мы не д-думали, — подал голос Пиннус, запаниковавший не меньше хозяйской дочки.

— Эта распутная девка не будет спутницей жизни нашего принца! — выпалил Холлесис, развернулся на каблуках и рванул прочь из комнаты.

Пиннус помчался за ним.

Катрина выдохнула, выныривая в реальность. Отпустила руки узника.

— Я удовлетворил твое любопытство по поводу Эрики? — усмехнулся, следя за ее реакцией.

Катрина помотала головой, не сразу подобрав слова.

— Мне стало ее даже жаль, — пробормотала, определившись, что именно почувствовала при виде обнаженной, опозоренной Эрики перед глазами двух иностранцев, не настроенных делать вид, что им все привиделось.

Нэйт заглянул ей в глаза.

— Считаешь, я поступил жестоко?

Кивнула.

— Справедливо, но все же жестоко.

— Она сама все сделала, — сказал он таким тоном, что Катрине почудилось, что и ему жаль глупую девушку, которой в те годы была нынешняя принцесса Эрика. — Я просто не стал ее спасать.

— Погоди, — спохватилась Катрина. — Но ведь после этого ей следовало бы тебя ненавидеть, а не гоняться за тобой всю оставшуюся жизнь.

Нэйт ухмыльнулся, посмотрел снисходительно.

— Ты полагаешь, она меня не ненавидит?

— Мне показалось, она хочет тебя заполучить, — честно ответила Катрина. — Как мужчину, — уточнила на всякий случай.

— Ненависти это не исключает, — отозвался Нэйтан. — Поверь мне.

Катрина помолчала, переосмысливая увиденное и услышанное теперь.

— Как отреагировал на это Патриэль Финистер? — спросила.