Первостепь

Маленькая трясогузка нагнала странника и уселась на спину. Зубр даже не почувствовал прикосновения. Просто он вдруг увидел изменения в своей растянувшейся тени, на плоской вершине которой кто-то размахивал хвостиком-палочкой. Кому-то он ещё был нужен, хотя бы крохотной птичке, и он специально стал топать ногами грузнее, чтобы побольше живности разбегалось. Птичка тут же спорхнула и поймала какого-то жука, а Косматый остановился, поджидая, покуда она с тем расправится. Тут-то ветерок и донёс отдалённый запах львов. Они двигались навстречу гудящему стаду в надежде на обильную поживу. Косматый не желал оказаться у львов на пути. Давно уже не желал. Тем более в одиночку. Поначалу он захотел заблаговременно повернуть и удирать, всё же вернуться к сородичам, но потом заметил глубокий овраг, в котором вполне мог укрыться от хищных глаз и двигаться дальше своей дорогой.

Овраг встретил его полутьмой. Несколько камушков вместе с землёй осыпались под копытами во время спуска, и навстречу выпорхнул испуганный сыч. Косматый только и успел разглядеть растопыренные мохнатые лапки перед самой своей мордой. Сыч опустился на край оврага над зубром и, поводив круглой пушистой головой по сторонам, принялся кланяться. Зубр двинулся дальше. Разве мог крохотный сыч ему помешать?

Узкое небо над головой быстро темнело. Косматый стал чувствовать себя неуютно. Склоны оврага были крутые, он не видел возможности выбраться. Значит, у него не было выбора. Либо вернуться назад, ко львиному запаху, либо двигаться вперёд. Конечно, он двигался вперёд. Немного успокоившись, зубр припомнил, что у него чешутся бока и спина. Теперь он мог чесаться о крутые глинистые откосы оврага и тут же занялся этим делом. Клочья шерсти оставались на склонах, словно пучки сухой травы, а шкура зубра настолько пропиталась глиной, что он перестал узнавать свой запах. Зато вскоре почувствовал впереди стойкий запах волков. Но почти не колебался. Куда лучше для зубра запах волков, чем запах львов. Хотя ни от тех, ни от других не ждёт он добра. Но что-то внутри Косматого говорило: если он хочет остаться зубром, если намерен когда-то вернуться в стадо – он должен искать себе силу, а не прятаться ото всех. Он должен отбить себе силу у извечных врагов. Сначала отбить у волков, раз они встали у него на пути. То, что у зубра нет настоящих клыков, вовсе не означало, что ему никогда не хочется убивать. Сейчас он понял, что очень даже хотелось. Почти нестерпимо. Куда нестерпимее бледного страха. Совсем как тогда, когда он топтал львят. Совсем как тогда.

Волчий запах усиливался, но самих волков не было видно. Косматый ускорил шаги, засеменил лёгким галопом и выставил вперёд рога. Зубр плохо видит во тьме, враги могли возникнуть совсем неожиданно.