Первые боги

Лия поднялась на палубу и встала рядом с Малом. Они вместе смотрели на удаляющийся из виду Нибур. Мал вспоминал, как когда-то вот так же на рассвете он вместе с Маргаритой покидал голландский берег и прощался с Амстердамом. Ни он, ни она в то утро не могли предугадать, какие испытания выпадут на их долю. Они прощались с прошлой жизнью, не задумываясь о том, что ждет их в будущем. Мал и Маргарита предались божьей воле, и разлука так скоро настигла их неспроста. Они были слишком растворены друг в друге и шли к неведомой им цели, желая только одного: быть вместе. Хуфтор однажды признался ему, что боится любого дела, которое захватывает его целиком. В таких случаях он становится слепым и безвольным, и вкрадчивый Эблис может застать его врасплох и отвлечь от намеченного Аллахом пути.

– Тогда я боюсь потерять самого себя – говорил Хуфтор.

– Кто знает, – подумал Мал, – быть может, Бог отнял у меня Маргариту, чтобы потом даровать нечто большее…

Когда Лия взяла Мала за руку, тот осторожно сжал ее ладонь и сказал себе:

– Я не смею любить ее. Мое сердце принадлежит Маргарите. Но я знаю, что мы связаны друг с другом невидимой и непостижимой для меня нитью. Я не отвергаю Лию, но не могу ничего ей обещать. Мой путь лежит к Священной обители, и иду я туда, чтобы исполнить долг перед теми, кто верил в меня и шел за мной, не щадя жизни.

Корабль «Гор» обогнул Медвежью гору, превратившуюся в остров, и устремился в открытое водное пространство. Впереди шел «Сетх», а позади – «Артемида», она замыкала корабельную когорту, а возглавлял ее «Зевс» – флагманский корабль адмирала Бердана. Гор стоял на капитанском мостике и спокойно и ясно отдавал приказания, подражая не вспыльчивому и ворчливому Аузахету, а его предшественнику – невозмутимому и уверенному в себе капитану Оцеано, и, глядя на него, Мал обретал желанный покой. Юноша же настолько глубоко вошел в образ капитана, что без особого труда управлял кораблем и людьми. Сехмен ловил каждое слово Гора и в точности передавал его приказы матросам, а те без пререканий и суеты принимались за дело. Так парусник без лишней спешки следовал за «Сетхом».

Большую часть дня они провели на средней палубе, прячась под навесом от палящего солнца вместе с нибурцами. Лия так часто оборачивалась в сторону «Артемиды», что Мал не выдержал:

– Почему ты не осталась со своими сестрами?

– Они мне не сестры.

– А кто же?

– Они нашли меня в беспамятстве в одном из разрушенных франками городов, выходили и взяли под свое покровительство. Никто не искал меня, и я осталась с ними.

– Но ты по-прежнему называешь их сестрами…

– У меня, кроме них, никого нет, но они больше не хотят знаться со мной.

– Неужели ты их оскорбила или чем-то разгневала?

– Я всего лишь хотела помочь женщинам Артемидоса и сказала об этом Ларе: о том, что готова не покладая рук лечить их от бесплодия, и что могу предотвращать смерть младенцев. Но так я только разозлила Лару. Она велела мне замолчать и сказала, что я не такая, как они. Лара так разгневалась, что если бы Нилла и Силла не удержали ее, она могла бы меня убить. А потом, уже успокоившись, еще долго рассказывала мне, как она всю жизнь ищет средство для спасения женщин Артемидоса и не может найти, даже боги, и те не могут помочь им, и кто я такая, чтобы бросить вызов богам? Она решила, что хочу посмеяться над их болью и так расплатиться за их заботу. И что бы я не говорила, Лара не верила мне.

– Раз сестры от тебя отказались, считай, что с сегодняшнего дня у тебя появился брат, который верит в тебя. Уж в этом ты можешь на меня положиться, – Мал обнял Лию и прижал ее к себе.

– Мне все равно: считают они меня своей или нет, я хочу помочь им во чтобы ни стало. Но я не знаю, как это сделать, для этого мне нужно понять, почему женщины Артемидоса перестали рожать здоровых детей. Что произошло, и когда это случилось. – Лия говорила холодно, отстраненно, как будто шла речь не о ней, а ком-то другом.

– Ты непременно поможешь им.

– Как же я это сделаю, если они не хотят даже говорить со мной. Как я узнаю, что стало причиной недуга, поразившего амазонок?

– Как только я достигну Священной обители, мы отправимся с тобой в Артемидос, и ты своими глазами увидишь его женщин и сможешь помочь им. Запасись терпением и уповай на Всевышнего.

– А ты пойдешь с мной в Артемидос? – переспросила Лия.

– Как только моя миссия будет завершена, я пойду с тобой.

Малу по-прежнему казалось странным, что Лия не помнила родных и близких, а если бы Лара не проговорилась, что она принадлежит к племени франков, то Лие и это было бы неведомо. Амазонка говорила на латыни и на греческом, знала наречие франков, но даже не догадывалась, кем она была до того, как была найдена в разрушенном городе.

– Что ж, надо будет выспросить у Лары все, что она знает о Лие, – подумал Мал.

Вечером адмирал Бердан пригласил его на ужин. Мал позвал Лию сопровождать его. Она согласилась, и Мал попрощался с Гором и Сехменом до завтрашнего дня, полагая, что ужин может затянуться, нисколько не сомневаясь в том, что все идет своим чередом.