Первые дерзания

— Придумывать, конечно, можешь! — продолжал инженер, так и не дождавшись объяснения, что именно решили ребята. — И делать опыты — тоже. Только — прошу тебя — с разрешения старшего научного сотрудника Елизара Иннокентьевича Мурашова. Вообще, поле деятельности у тебя будет большое. Вот, например, некоторые задачи, стоящие перед лабораторией: необходимо выяснить, почему коэффициент полезного действия вибраторов ниже теоретического. Что можно сделать, чтобы его увеличить? Ведь теоретически для обработки определенного участка поля можно затрачивать энергии в два раза меньше. Или, наоборот, энергия, затрачиваемая на работу вибраторов, теоретически должна обрабатывать участок поля, в два раза больший, чем получается на самом деле. Понятно?

— Наверное, не вся сила звуковых колебаний попадает в землю, — вставил Семен.

— Возможно. А может быть, энергия теряется в стальных башмаках, через которые вибрация попадает в почву, или дело в конструкции самих вибраторов… Повторяю, не воображай, пожалуйста, что я назначаю тебя научным сотрудником. Ни в коем случае! Твоя задача — подчиняться безусловно и выполнять все поручения старшего научного сотрудника, делать мелкую слесарную работу, связанную со сборкой и прочее. Но голова у тебя буйная и светлая: подумай! В случае появления каких-нибудь интересных идей — обращайся ко мне. Ты радиолюбитель, с электрическими радиосхемами знаком, значит, разобраться в действии вибраторов тебе будет не очень трудно. Ведь целый ряд значительных изобретений, помогающих радиотехникам шагнуть вперед, сделали не радиоспециалисты, а радиолюбители, слышал?

— Слышал, — гордо ответил Семен. — Сверхгенеративный супергетеродинный приемник и практическое использование коротких волн изобрели радиолюбители.

— Правильно… Я тоже ломаю голову над тем, как улучшить коэффициент полезного действия вибраторов. К сожалению, у меня не одна только эта забота. Есть и другие… Так вот: какая-то мелочь тормозит все дело. И это несмотря на то, что исследования поставлены очень солидно. Одни математические работы Чугунцева чего стоят! А ты посмотри на это дело по-своему, по-простому. Быть может, какая-нибудь очень несложная мысль изменит все положение. Только еще раз повторяю: все это между делом! Не вздумай отлынивать от каких-либо поручений! — Он задумался на мгновение и добавил: — Надеюсь, ты не будешь ни перед кем хвастаться нашим сегодняшним разговором…

— Это даже напрасно вы меня предупреждаете… — буркнул Семен.

— Должен сказать тебе честно, что мое поручение, вероятно, не так полезно ОКБ, как лично тебе. Если ты нам и не поможешь, а это вполне может случиться, то тебе самому пребывание в лаборатории пойдет на пользу.

Все сказанное очень взволновало Семена. Конечно, инженер не придает серьезного значения изобретательской «помощи» Семена — он просто ставит перед ним интересную и увлекательную задачу, помогающую развивать изобретательские способности. Но это еще как сказать… Будущее покажет! Если подумать как следует…

Семен вспомнил, как Александр Андреевич лестно отозвался в этом разговоре о Чугунцеве: «Одни математические работы Чугунцева чего стоят!». Как бы объяснить инженеру, что Леонид Карпович к нему плохо относится? Не ябедничать же в самом деле!

Но к великой радости Семена инженер сам завел разговор о «кандидате».

— Расчеты магнитострикционного вибратора, — сказал он, — связаны с высшей математикой, которой ты не знаешь. Ты можешь выдумывать и комбинировать в своей голове только то, что доступно твоему пониманию и твоему изобретательскому чутью, но проверить свои соображения математически, конечно, тебе будет не под силу. В этом случае обращайся за помощью к Леониду Карповичу.

— Да он, наверное, только смеяться будет, — заметил Семен.

— Почему ты так думаешь?

— Он всегда подсмеивается… Вообще, он какой-то сухой, как будто ни во что не верит…

— Знаю, — отрывисто проговорил инженер. — Этим он и ценен. Понятно?

— Нет, — чистосердечно признался Семен.

Александр Андреевич посмотрел на часы. Видно, он куда-то спешил или просто считал, что уже достаточно времени уделил молодому изобретателю. Тем не менее он сказал торопливо: