Первые шаги по Тропе: Злой Котел

Потом я не поленился навестить ближайший лесок, где набрал орехов, ягод и дикого лука.

Обед я тоже приготовил самостоятельно, используя собственную фантазию и кое-какой кулинарный опыт, полученный недавно на тюремной кухне. Украшением стола должна была стать фаршированная рыба в кисло-сладком соусе и салат «Дары реки», где компанию рачкам составили местные устрицы, предварительно освобожденные от раковин, и свежепосоленная икра.

Фера вела себя, как примерная девочка, — все нахваливала, но ела умеренно и постоянно бросала на меня томные, многозначительные взгляды.

— Ты так много сделал для меня, — с чувством произнесла она. — Давай сегодня побудем вместе подольше. Только не подумай, что я хочу тебя задобрить… Просто я устала во всем полагаться на собственные силы. Так хочется опереться на чье-нибудь надежное плечо! Забудем прошлые обиды. Обещаю, что впредь во всем буду слушаться тебя.

— Недавно ты говорила совсем иначе.

— Иногда на меня находит. Ты уж прости. Сам знаешь, что одиночество даром не проходит. Когда на старика нападала тоска, он вдребезги упивался вином. Теперь я его понимаю.

— А не осталось ли после него немного вина? — оживился я.

— По-моему, еще должно что-то быть.

— Ну так неси! Рыба без вина отрава, как говорят французы.

— Кто говорит? — переспросила Фера.

— Одни очень хорошие люди, всем другим кушаньям предпочитающие лягушачьи лапки и вот таких тварей, — кончиком ножа я поддел одну из устриц.

Фера отсутствовала довольно долго — по ее словам, переливала вино из бочки в кувшин. Судя по цвету и запаху, лучшее время этого напитка уже миновало, но главное свое свойство — туманить сознание — он еще сохранил.

Лишь опустошив почти весь кувшин, я заметил, что Фера не пьет. Свое поведение, весьма странное, с моей точки зрения, она мотивировала тем, что после смерти старика предпочитает воздерживаться от вина.

— Да и тебе не стоит чересчур увлекаться, — добавила она. — По-моему, у нас были на сегодня совсем иные планы.

— И то верно, — отодвинув кувшин, согласился я. — Потянуло от избытка чувств… Лучше продолжим то, на чем мы остановились во время последнего свидания в Ясмене. Помнишь?

— А как же, — она встала из-за стола. — Но сначала тебе не помешает немного побыть на воздухе.

— Ты заменишь мне и воздух, и вино, и все на свете! — я попытался обнять Феру за талию.

— Нет, нет! — она легонько толкнула меня в спину. — Освежись.

Но на воздухе меня почему-то разобрало еще больше. Предметы, к которым я тянулся, предательски ускользали из моих рук, а земля старалась вывернуться из-под ног. Пришлось ухватиться за столбик, подпиравший навес над крыльцом.

Монотонно шумела река, и каждая ее волна отражала блик света. От развешанной для просушки сети пахло водорослями и рыбьей чешуей. Под крышей покосившейся халупы птицы вили гнезда. Для полноты счастья не хватало только разбитого корыта и золотой рыбки.

— Нравится мне здесь, — пробормотал я. — Так бы, кажется, и остался навечно.

— В чем же дело? — усмехнулась Фера, следовавшая за мной по пятам. — Оставайся.

— Навечно?

— Сколько протянешь?

— Ну если ты просишь…

— Даже настаиваю!

От сильного, а главное внезапного, толчка я не удержался на ногах и угодил прямиком в сеть. Не знаю почему, но мне это показалось весьма забавным.

— Опять! Проклятые сети преследуют меня повсюду. Куда ни сунусь — везде они. Прямо наваждение какое-то… Возможно, в другой жизни мне предстоит стать рыбой… Помоги встать, — я протянул ей руку.

Глядя на меня с нескрываемой насмешкой, Фера отрицательно покачала головой и взялась за старое деревянное весло, стоявшее подле стены.

— Эй, что ты делаешь? — тупо удивился я.

— Хочу тебе прическу поправить.

Удар Фера наносила не по-бабьи — неловко и с оглядкой, — а резко и точно, словно опытный палач…

Странные видения навешают иногда человека, сначала опившегося вином, в которое явно была подмешана какая-то дурь, а потом получившего по черепу.

В ореоле потустороннего сияния явилась не виновница моего нынешнего позора (бывшая прежде предметом плотских вожделений), как это следовало ожидать, а малознакомая дама, наружность которой невольно побуждала снять шапку или даже стать на колени.

Только по голосу, да и то не сразу я узнал Чуку, новую королеву вещунов, вместе с невинностью утратившую и свою былую субтильность.

— Поздравляю с рождением наследника, — произнесла она поистине царственным голосом. — Событие в общем-то заурядное, но этот случай особый. Существа, которых ты называешь принцессами, появляются на свет только в подземной обители, где и проходит их недолгий век. Однако из яйца, доставшегося тебе, суждено было выйти именно принцессе. Впервые это происходит вдали от законной королевы, а значит, и вне пределов ее сверхчувственного воздействия. Достигнув положенного возраста, юная принцесса не умрет, как это было определено природой, а сможет зачать от любого вещуна, которого ее чары превратят в самца. Таким образом, возникнет еще одна семья, не зависящая от той, которую я возглавляю. На первых порах от тебя потребуется некоторая, не слишком обременительная помощь.