Первые цивилизации

Судя по сделанным находкам, важным центром Кермана, возможно его столицей наподобие сеистанского Шахри-Сохте, был Шахдад, откуда происходят интересные объекты художественной культуры, главным образом из могильника (Hakemi, 1972; Amiet, 1976; Salvatori, Vidal, 1982). Здесь обнаружены резные каменные изделия, в том числе цилиндрические печати и разного рода коробочки, имеются и выточенные из камня скульптуры. Обилие кремневых сверл говорит о местном производстве большинства предметов. На ранних этапах в Шахдаде налицо безусловно прямое воздействие протоэламских эталонов, хотя в целом комплекс сохраняет черты глубокой самобытности. Со второй половины III тыс. до н.э. наблюдается явный подъем культуры, резко увеличивается число художественных изделий, использующих на селективной основе месопотамские и эламские модели, в некрополе представлены портретные статуи. Ряд особенностей изделий торевтики, а также перегородчатые бронзовые печати имеют прямые аналогии в материалах юга Средней Азии и Северного Афганистана, что заставляет предполагать вхождение в это время района Шахдада в культурный ареал протобактрийского блока культур древневосточного типа (см. ниже, с. 175).

Более ограничены данные о развитии в этот период северо-западных областей Ирана, где несомненно стимулирующее воздействие на военное дело и становление политической власти оказывала военно-торговая экспансия со стороны государств соседней Месопотамии. Наличие здесь крупных центров городского типа в первой половине II тыс. до н. э. не вызывает сомнений. Так, поселение Годин III занимало площадь около 15 га, имело солидные укрепления и монументальное строение, возможно дворцового характера. Раскопана сложенная из камня гробница с двумя захоронениями. В приурмийском районе относящийся к этому времени комплекс типа Хасанлу VI помимо самого Хасанлу исследован еще на одном памятнике — Динха-тепе. Там раскопано массивное здание, явно принадлежащее к числу памятников монументальной архитектуры. В одной из каменных гробниц коллективное погребение сопровождали золотые и серебряные украшения и бронзовый меч. В керамическом комплексе представлена сделанная на гончарном круге расписная посуда и серая керамика. В ней, правда, ощущается сильное влияние западных образцов — керамики хабурского типа.

Таким образом, в III — начале II тыс. до н. э. между Шумером и Эламом, с одной стороны, и хараппской цивилизацией долины Инда, с другой — складывается целая зона протогородских цивилизаций, нередко использующих культурные достижения двух ведущих центров. Формирование этих цивилизаций как социально-экономическое явление было закономерным следствием спонтанной трансформации, истоки которой восходят к эпохе архаических земледельцев, первыми пришедших к новому образу жизни и создавших культурный и хозяйственный комплекс, потенциально содержащий многие предпосылки последующего прогресса. Вместе с тем возникновение и активная экспансия шумерской, а затем и протоэламской цивилизации не могли не оказать свое стимулирующее воздействие уже на ранних этапах вплоть до середины III тыс. до н. э. Правда, в это время в далеком тылу иранских 137

общин сложился мощный своеобразный культурный комплекс, известный как геоксюрский (см. ниже, с. 149), на особую роль которого как хронологического эквивалента протоэламской экспансии обратили внимание еще М. Тоси и К. Ламберг- Карловский (Lamberg-Karlovsky, Tosi, 1973). Формирование урбанизированных культур второй половины III — начала II тыс. до н. э. также не обошлось без селективного использования художественных и идеологических эталонов Месопотамии и Элама, причем зачастую весьма архаических по своему облику, как показала уже первая находка подобного рода — астрабадский клад. Этот новый виток симбиоза спонтанной и стимулированной трансформации дал блестящие достижения в сфере культуры, приведя, в частности, к формированию особой школы древневосточной торевтики, наиболее полно исследованной П. Амье (Amiet, 1986). В широком плане ее можно именовать протобактрийской. Однако блестящее развитие было несколько неожиданно прервано уже во II тыс. до н. э., и археологи, типологический метод которых естественным образом ведет к эволюционному мышлению, с трудом находят в последующих культурах цепочки генетических соответствий.