Первые уроки

Потому что тренировки стражи вызывали у девушки только горький смех. В своем прежнем теле она бы этих героев уделала как бог черепаху. Не особенно и напрягаясь.

Медленные движения. Предсказуемые удары. Да что там! Сражаясь на мечах, ни один даже не подумал пнуть оппонента ногой. Или использовать метательное оружие. Кодекс чести?

Скажите об этом покойникам!

Лиле нужны были воины. Лесные волки. А не дворовые шавки. Нет, этих тоже можно взять. Двор охранять сойдут. Против овец они очень страшные люди. Но против настоящих бойцов…

Но Лиля подозревала, что наем дружины ей обойдется дороже чугунного моста. Профессионалы – они травку не кушают.

Вопросов было много. Ответов – мало. Оставалось только одно. Ехать вперед.

И постоянно разговаривать с сопровождающими. Если ей предстоит здесь жить, она будет знать, чем дышат ее люди.

Первые два дня мужчины мялись и жались. В лицо не смотрели, отвечали односложно и неохотно, но Лиля была настойчива. Она понимала, что пока полной откровенности не добиться. Вот когда люди поймут, что она готова о них заботиться, вопрос другой. А пока ей веры нет. Но получается ведь замкнутый круг.

Они ей не верят и молчат, а она же не Кашпировский! Мысли читать не обучена. И сделать ничего не может, потому что не знает, что делать, как и для кого. Но на второй день пути, когда она, шипя и кряхтя, полезла в седло, мужчины все-таки чуток ее пожалели. А еще через два дня и зауважали. Видели, что женщине тяжело. Что садиться в седло для нее пытка. Но она старается. И будет стараться.

А это уже стоит уважения.

При виде крепости Альтвер Лиля едва не сверзилась с лошади. От хохота.

Крепость?!

М-да! У нас иные церкви повыше будут.

Каменная стена высотой в три-четыре человеческих роста, четыре невысоких – то есть еще плюс метр или два – башни по углам, а общая площадь сооружения…

Вполне прилично. Лиля прикинула, что два ее дома как раз втиснутся в эту крепость. И кивнула своим мыслям.

Размер именно такой, чтобы хватило спрятать людей. Без комфорта, но приютить на время нападения или осады.

А вокруг крепости кишмя кишела ярмарка.

– Интересно, где тут можно остановиться, – пробормотала Лиля себе под нос.

Но Арт услышал.

– Я сюда ездил в позатом году. Есть здесь хороший постоялый дворик, «Свинья и собака» называется. Хозяин сдает комнаты, хотя и дорого.

– А блох и клопов у него нет? – подозрительно поинтересовалась Лиля.

– Нет.

Арт уже знал о диком страхе девушки перед этими тварями и позволил себе улыбку:

– Там у хозяина жена – вирманка. А у вирман принято раз в десять дней мыть весь дом. Им так боги заповедовали.

– Какие хорошие боги! – восхитилась Лиля.

Арт быстро сделал рукой знак Альдоная.

– Госпожа, вы так при людях не говорите, ладно? Пастор наш очень уж не любит другие религии, говорит, что все они от Мальдонаи!

– Не буду. Но мне все равно этот обычай нравится. А кто такие вирмане?

– Вирмане? А вы не знаете, госпожа?

Лиля сверкнула глазами.

– Ты еще будешь думать, чему графиню в детстве обучали? Не много ли наглости взял, староста?!

Конечно, кое-что она знала. Но мало, так мало…

Арт потупил глаза. Так-то. Спрашивают – отвечай. Как говорил один мудрый товарищ, хотите демократии? Так я вас сейчас к чертям отправлю. Ибо в аду демократия. Ну и, наверное, у Мальдонаи.

– Недалеко от побережья Ативерны есть остров Вирма. И живут на нем вирмане. Живут мореходством. Пиратствуют помаленьку, торгуют опять же… Люди они неплохие. Песни слагать любят. Но живут в основном с мечей. Земля у них бедная, почти не родит. А вот козы и овцы хорошие. Они накидки из козьего пуха привозят, так чистое золото, а не пух! В кольцо протянуть можно!

Лиля кивнула.

– Ладно. Если останутся деньги, посмотрим и накидки. На подарки. А пока поехали.

Лонс Авельс уже несколько дней отсиживался в хижине угольщика. В глубине леса. Такого он не ожидал. А ведь мог, мог проявить осторожность!

Младший сын безземельного дворянина, Лонс получил неплохое образование при монастыре. Правда, для монашеской стези он не годился – слишком любил жизнь с ее пьянками, гулянками и веселыми девками. Монахи это понимали, а поскольку отец платил за его обучение, не сильно и ругали юношу. И ему улыбнулась, казалось бы, удача. Пастор Иулий переговорил с кем-то, и ему предложили место. Да какое! Обучать грамоте принцесс.

О таком можно было только мечтать.

Лонс пребывал в эйфории всю дорогу. Выпал он из нее на месте, и почти сразу.

Полуразрушенный замок, низкое жалованье – он-то думал, что принцессы будут при дворе, но дочки были не слишком нужны Гардвейгу. Не были бы круглыми дурами, ибо неуместно. А тратить на них серьезные деньги из казны – увольте.

Принцессы спали в одной комнате, донашивали друг за другом платья и всю зиму хлюпали носами. Протопить замок не было никакой возможности – под утро он выстывал, словно гигантский ледник.

Про кормежку тоже промолчим. Ибо принцессам подобает благочестие. Три больших поста по двадцать дней и девять малых – по три дня. Когда нельзя вкушать ничего, кроме злаков и овощей. А если принцессы должны быть благочестивы, то их окружение – тем более.