Первый

Когда всё закончилось, Форст понуро побрёл к морю, дабы смыть с себя и оружия кровь. Как только он опустился в воду, вокруг заиграли и запрыгали маленькие рыбёшки, жадно хватая капли живительной жидкости и кусочки плоти. Парень хотел было посидеть в воде ещё, но большой треугольный плавник, приближающийся со стороны моря, внёс в его план изменения. Становится обедом в этот план не входило. Смольный блэк — единственный оставшийся на берегу — тоже вышел из моря, но в отличии от Форста, получившего минимум царапин и порезов, раны блэка изрядно кровоточили. Тот, видимо, был не в состоянии осознать своё положение, так как даже не пытался остановить кровь, этим занялся северянин.

Заглянув в пару хижин и располосовав на бинты найденные тряпки, он снова пошёл к морю и хорошо их прополоскал в солёной воде — хоть какое-то средство против заразы. Блэк сначала упирался против помощи, но потом поддался уговору Форста. Навряд ли они понимали язык друг друга, но сражавшимся бок о бок не нужны слова, для общения. Блэк был перевязан почти полностью, в ход пошла даже одежда с трупов, те не сильно возражали.

Найдя медный котелок, парень наловил туда крабов и поставил на огонь. Нужно сжечь трупы, пока они не начали смердеть, блэк хотел было помочь, но свалился без сознания, пришлось его снова оттаскивать под навес, выглядел он, уж, очень скверно. Форст не знал, как ему помочь, истории о разных лекарях и магах, отращивающих новые руки и ноги беднягам, всегда будоражили его ум, но как это сделать он не знал. Плохой из меня маг — подумал Форст. Могу лишь костёр зажечь силой мысли… мысли… мысли? Внезапно парня озарило. Мысли! Нужно всего лишь подумать! Как я зажигаю костёр? Говорю: гори, представляю огонь и вот оно, пламя. Может так же и раны заживляются? Попытка не пытка, терять то уже нечего, блэк не доживёт и до вечера.

Форст присел к лежащему на циновке блэку и попробовал представить заживляющиеся раны, возложив руки на живот, как когда-то делал лекарь-маг, увиденный ещё в детстве. Парень очень надеялся, что его способностей хватит на то, чтобы хотя бы остановить кровь, бинты уже пропитались живительной жидкостью, сила покидала блэка, а Форст даже не мог ему помочь. Вспомнив про пещеру, он взял ладонь в свою руку и попытался сконцентрироваться на нём, и на удивление у него это получилось. Он увидел блэка. Изнутри. Всего полностью, как там, в пещере, со всеми жилами, камнями и трещинами в породе, так и тут. Он видел все органы блэка, все его раны и заставлял их затягиваться, будто король, мановением руки казнил и миловал, Форст проводя левой рукой над ранами, заживлял их своими мыслями. Спустя час бордовые всполохи в ауре блэка сошли на нет, кровь больше не сочилась, раны быстро рубцевались, и лишь иной раз не ровное дыхание выдавало его тяжёлое состояние. В отличии от северянина, скрученного жестокой судорогой, валяющегося рядом и хрипящего от боли. Ему лечение далось большим трудом.

* * *

Проснулся Форст от того, что кто-то поднял его голову и пытался влить из чашки тёплую и вкусно пахнущую жидкость. Парень с удовольствием выпил её, а за тем, немного передохнув, смог поднять отяжелевшие веки. Оказалось, что блэк, находящийся ранее, чуть ли не на том свете, бодро вышагивает по пляжу, собирая коряги и прочий хлам в несколько больших куч, а сверху кладёт трупы людей и животных. С горем пополам поднявшись на ноги, Форст увидел заходящее солнце и ещё множество подобных куч, расположенных по кругу с навесом в центре, в котором они и валялся.

— Эй, белый, лежи, не вставай, я сам. Должен тебе много жизней, спас меня ты. Долг крови превыше смерти. — Проговорил что-то блэк, но его слова тут же обрели смысл в голове северянина.

— Ты ведь не на моём языке это сказал?

— Я тебя не понимаю, белый, отдыхай, ложись, если хочешь помочь — наточи палки для частокола, остальное — сам. — Снова сказал блэк на своём наречии.

— Я Форст. — Указал он на себя рукой. — Форст, сын Старда.

— Я Той. — Понял знак блэк. — Той, изгой племени Улус.

На этом разговор был окончен. Той больше ничего не сказал, лишь быстрее носился по пляжу, расставляя заграждения и собирая костры. Приносил прутья, которые Форст заострял найденным тесаком, и уносил их дальше, возводя оборонительное кольцо. От кого? Можно было себе представить от кого, почти сотня крупных кошачьих тел сейчас лежала на кострах, готовых вспыхнуть и отпугнуть остальных хищников. Что и было проделано позже, когда обе луны мутными дисками показались из-за горизонта.

С наступлением темноты, Форст помог заклинанием зажечь ближние костры, до дальних он не дошёл.

— Ты великий шаман, Форст. Ты вытащил меня из цепких лап Тёмной Матери, ни один шаман моего племени не способен на такое. Я должен тебе сто пятьдесят две жизни, за каждую убитую тварь на берегу, и я их отдам, даже после смерти. Наши шаманы не могут сражаться как ты, ты Великий Воин и Великий Шаман, я первый раз вижу тебя. — Наконец произнёс Той, когда они присели отужинать жаренными крабами и рыбной похлёбкой.