Первый. Бывший. Единственный

– Ты забыла, что у меня юбилей? Это должен быть лучший концерт за всю мою профессиональную деятельность. Неужели ты сможешь так меня подвести и отказать?

Он прекрасно знал, на что давить.

– Я не в форме.

– Не смеши меня, если ты не в форме сейчас, то я инопланетянин, – фыркнул Саша.  – Или забыла, что у меня глаза есть? Уж я твою форму вполне способен оценить.

– Тоже мне, оценщик нашелся, – буркнула я.

– Несколько репетиций, и твое тело вспомнит движения. Выручи меня, а?

– У меня слишком плохие воспоминания связаны с той постановкой, – призналась я. – Неужели тебе не жаль окунать меня в те эмоции?

– А зачем тебе окунаться в прошлое? Никогда не поздно плохой опыт заменить хорошим, – не дрогнул Хорьков. – И только ты сама это можешь сделать.

– С каких пор тебя потянуло на философию?

– Старею, – хмыкнул Саша.

– Ты настоящий идиот, если думаешь, что я соглашусь на эту авантюру, – покачала головой я, хотя мужчина и не мог меня видеть.

– Согласен быть идиотом, только спаси меня. Вась, как друга прошу.

– Я подумаю, – выдохнула я. – А теперь отстань и не порть мне вечер.

– Слушаюсь и повинуюсь, – со смешком выдал мужчина и завершил звонок.

Я лишь поджала губы, вглядываясь в собственное отражение. Знакомый огонек в глазах подсказывал мне, что решение давно было принято. Хорьков отлично меня знал.

И пусть внешне я бурно протестовала, но внутренне уже согласилась. Потому что действительно этого хотела.

Из квартиры Руся проводила меня недовольным взглядом, но хоть комментировать  мой уход не стала. Хватило ума не нарываться на неприятности, а то ведь материнское терпение имеет свойство обрываться в самый неподходящий момент.

– Все будет в порядке, Василиса Дмитриевна, – заверила меня Тамара – бессменная няня этого рыжего чертенка. – Не волнуйтесь.

– Я знаю, – заверила я ее.

Вечерняя трасса была перегружена, но мне удалось добраться до ресторана, избежав пробок. Чудом просто. Или, может, удача оказалась на моей стороне.

– Ты изумительна, – заверил меня Паша, встретив у входа в ресторан.

– Ты еще даже ничего не видел, а уже сыплешь комплиментами, – хмыкнула я. – Откуда такая расточительность?

– У меня хорошая память, – улыбнулся Вершинский. – Ты всегда изумительна.

– Мне кажется или ты подлизываешься ко мне? – рассмеялась я.

– Разве что чуть-чуть, – согласился Паша и подарил мне поцелуй.

Ужин прошел в лучших романтических традициях: играла приятная музыка, была изумительно вкусная кухня, роскошный букет алых роз в вазе на столе радовал глаз, а легкая, необременительная беседа позволила мне расслабиться.

Атмосфера между нами с Пашей неуловимо изменилась, когда подали десерт.

– Василиса, – позвал меня Вершинский. Он явно нервничал, это было заметно, отчего мне сделалось не по себе.

– Что-то случилось?

Музыканты вдруг заиграли венский вальс, а Паша опустился передо мной на одно колено. Мое сердце, казалось, перестало биться.

– Я люблю тебя, – сказал Вершинский, протягивая мне кольцо в красной бархатной коробочке. – Ты выйдешь за меня?

Официант подошел к нашему столику с бутылкой шампанского.

Пауза затягивалась.

Спина у меня взмокла от неловкости момента, а улыбка Павла становилась все более и более неестественной.

Музыканты продолжали играть.

Взгляды всех присутствующих в ресторане, казалось, скрестились на нас. Мне хотелось подорваться и убежать подальше от внимания, которое сейчас выкачивало здесь весь кислород.

– Василиса? – напомнил о себе Вершинский. – Ты ничего не хочешь мне ответить?

– Я… – протянула я и замолчала.

На шее будто удавку кто-то затянул, поэтому я жадно отхлебнула вина, которое вдруг решило пойти носом. Я закашлялась, схватила салфетку…

– Я подумаю, – пискнула Паше, когда совладала с собственным телом.

– На такую реакцию я точно не рассчитывал, – нахмурился мой любовник, присаживаясь обратно за стол.

– Разлить? – предложил официант.

– Не стоит, – отбрил его Вершинский. – Праздновать нечего.

Я закусила нижнюю губу, чувствуя себя последней стервой. Павел был словно в воду опущенный. И взгляд от меня прятал.

– Паш. – Я накрыла мужскую ладонь своей. – Ты что, обиделся?

Уровень неловкости между нами зашкаливал, а еще напряжение, казалось, можно было резать ножом. Такого не было даже в первые дни нашего знакомства.

– Нет, – коротко ответил он. – Я всего-то предложил выйти за меня замуж любимой женщине и получил отказ.

– Ну во-первых, я тебе не отказывала…

– Женское «я подумаю» в этих случаях равнозначно «мы вам перезвоним» от работодателя – обыкновенная вежливая ложь, чтобы сгладить острые углы, – хмыкнул Вершинский.

– Вот скажи, разве нам плохо вместе?

– Похоже, это мне у тебя спрашивать нужно.

– Ладно, я отвечу, – попыталась выступить в роли миротворца я. – Нам хорошо вместе.

– Хорошо?

– И зачем тогда все портить браком? – спросила я Вершинского и по выражению его лица сразу поняла: хореограф из меня гораздо лучше, чем миротворец.

– Портить? Так ты это все видишь? – потер подбородок мужчина. – Интересно… И чем же, по-твоему, Вась, узаконенный союз может испортить наши отношения?

– Обязательно что-то найдется. Ты просто не понимаешь…