Первый человек в Риме. Том 2

В ответ Гай Марий распространил текст этого письма среди войск: и своих, и Катулла Цезаря. От себя он сделал маленькую пометку с объяснением, что просьба ограничить число продаваемых в рабство одной третью вызвана была лишь желанием поддержать солдат армии Квинта Лутация – сумма от продажи остальных пленников должна была быть распределена между всеми легионерами. Солдаты его, Мария, армии получили свою долю добычи еще при битве на Акве Секстие, когда были проданы в рабство тевтоны. Он, Гай Марий, высказал желание, чтобы Катулл Цезарь вознаградил и своих солдат, да они не чувствовали себя обделенными, поскольку подумал, что Квинт Лутаций собирался забрать две трети прибыли от продажи кимвров себе.

Главций зачитал оба этих письма на Форуме, после чего народ долго смеялся над незадачливым вторым командующим, поняв, кто на самом деле победитель германцев и кто больше заботится о своей армии.

– Прекратите чернить Гая Мария, – выговаривал Скавр, принцепс Сената, Метеллу Нумидийцу, – иначе вам всем не поздоровится – лучше и не суйтесь на Форум. Передай этот совет и Квинту Лутацию. Хотим мы этого или нет, но Гай Марий занял уже место Первого Человека в Риме.

Войну с германцами выиграл он, и весь Рим об этом знает. Он – герой, слава его – почти слава полубога. Попытайтесь сбросить его с пьедестала – лишь попытайтесь! – и город объединится, чтобы вас уничтожить.

– Плевал я на народ! – ярость Метелла подогревали неотвязные мысли о сестре, Метелле Кальве, постоянно меняющей любовников из низов общества.

– Послушай, попробуем сделать иначе, – увещевал его Скавр. – Например, попытайся снова занять место консула. Прошло уже лет десять с того времени, когда ты сидел в этом кресле. Гай Марий будет избран – здесь и думать нечего. Так разве не будет подарком для тебя осложнить его шестой срок столь нежеланным для него партнерством?

– О, когда же мы, наконец, избавимся от этой незаживающей язвы, называемой Гай Марий? – раздраженно воскликнул Нумидиец.

– Надеюсь, ждать осталось недолго, – Скавр оставался все так же спокоен. – Год. Сомневаюсь, что больше.

– Едва ли!

– Нет, нет, Квинт Цециллий, ты слишком легко сдаешься! Ты, как и Квинт Лутаций, руководствуетесь больше ненавистью к Гаю Марию, чем разумом. Подумай-ка! Сколько времени за все эти пять сроков провел Марий в Риме?

– Считанные дни. Но к чему ты клонишь?

– Это очень серьезно, Квинт Цециллий! Гай Марий – не политик. Он – великолепный полководец и организатор. Уверяю, в Колизее и Курии он не будет иметь успеха, и его влияние постепенно сойдет на нет. Мы не позволим ему добиться этого успеха. Мы загоним его, как волки – быка, вонзим клыки в его тушу, не дадим ни убежать, ни увернуться. Мы свалим его с пьедестала его славы. А пока надо ждать…

Слова Скавра звучали убедительно.

Нарисовав столь желанную и чарующую картину, Скавр посмотрел на Метелла и заметил на лице того улыбку.

– Я понял, Марк Эмилий. Я стану консулом.

– Прекрасно. Ты поднимешься на эту ступень – не сможешь не подняться после того, как мы используем все способы воздействия на первый и второй классы, невзирая на всю их любовь к Гаю Марию.

– Ух, не могу дождаться, когда стану его партнером по политическим играм! – Метелл предвкушал схватку. – Я буду мешать ему, где только смогу! Отравлю ему жизнь.

– Думаю, что и мы сможем внести скромную лепту, – Скавр стал вдруг похож на гигантского кота. – Луций Аппулей Сатурнин собирается участвовать в выборах на пост плебейского трибуна.

– Ужасная новость!

– Великолепная новость, Квинт Цециллий, поверь мне. Когда ты вонзишь свои консульские клыки в загривок Гая Мария, – а следом и я, и Квинт Лутаций, и еще с полсотни человек, – Гай Марий не откажется принять помощь Сатурнина. Я Гая Мария знаю. Когда дело заходит слишком далеко, он всюду ищет поддержку. Как загнанный бык. Он не откажется использовать Сатурнина. Я же думаю, что это будет самая негодная опора… Терпение! Союзники Мария сами и низвергнут Мария.

Человек, предназначенный в опору Марию, находился в это время на пути в Италийскую Галлию, чтобы выказать консулу свое почтение и установить с ним дружеские отношения. Хотя Гай Марий и не слишком стремился к ним, Сатурнин был органичной частью римской политической арены, тогда как Гай Марий обитал в солдатском Элизиуме.

Они встретились в Комуме, маленьком курортном местечке на берегах озера Лария, где Марий снимал виллу у Луция Кальпурния Пизона. Марий слишком устал, чтобы принимать у себя Катулла Цезаря и отослал его в дальние районы провинции на судебные разбирательства, и устроил себе небольшой отдых, оставив обязанности командующего на Суллу.

Когда Сатурнин прибыл туда, Марий предложил ему жить рядом с ним, на вилле. Они оба проводили время, удобно расположившись на ложах и ведя неторопливую беседу, глядя на одно из красивейших озер Италии.

Время так и не научило Мария политической изворотливости – он по-прежнему оставался предельно откровенен и прямолинеен. Поэтому, когда речь зашла о деле, Он с ходу бросился в атаку.