Первый день на Марсе

Находка воодушевила Андрея. Он всюду искал объяснения, разгадку отпечатка. Много читал, обращался к разным ученым, даже к астрономам. Может быть, это отпечаток руки существа с другой планеты? О, если бы так!

Скоро о находке Васильчикова забыли. Только горняки помнили о ней. Когда Министерство геологии и охраны недр утвердило план глубинной разведки Большого Донбасса, первым маршрутом горняки наметили экспедицию в те подземные участки под шахтой, где Васильчиков обнаружил загадочный отпечаток.

Теперь разведчики Донбасса подходят к земной коре. Они уже пронизали тонкую оболочку осадочных пород. В скафандрах, управляя вездеходами, разведчики движутся в космические недра Земли. Может быть, там найдут они разгадку таинственной кисти руки?

* * *

— А-а-ах! — Васильчиков обхватил лицо руками.

На командном экране отразился огненный луч, такой яркий, что Васильчиков застонал от боли. Иголки света колючи, как занозы. А на экране в бешенстве рвутся немые, прямые, как копья, молнии. Пояс астероидов близок. Сталкиваются куски распавшейся планеты Фаэтона.

И все погасло. С черного экрана только пристально смотрят звезды, окружающие гигантский полумесяц Марса.

Играет черный космос. Всю дорогу шутит. Как только Земля сжалась, превратилась в комочек, в еле видимый шарик, ожили косматые завихрения спиралей туманностей. Крабовидная туманность засверкала ярче. Ее клешни зашевелились.

Космос играет. Он то ослепит огненными лучами, то непроницаемым мраком закроет звезды и Солнце, словно сажей залепит экран. Недалеко прошел астероид. И опять ослепило яркой вольтовой дугой взрыва на Солнце.

А вселенная, как залитая тушью сплошная стена, совсем рядом. Нет ощущения глубины. Еще миг, и ракета врежется в черную стену!..

Васильчиков откинулся назад, сжимая пальцы, чтобы не нажать на аварийный тормозной рычаг, но уже нет огненной дуги, и стена словно отошла от ракеты.

И далеко между звезд катится, растет новое чудище. Громадный выщербленный астероид будто рвет блестящую паутину волокнистой туманности Возничего. Он уже закрывает Марс. Он уже рядом, поворачиваясь, катится по экрану.

Пустые мертвые ущелья астероида и сверкающие скалы с черными тенями словно нарисованы тушью и серебром. Щербатый астероид уже далеко от ракеты, но Васильчиков Tie решается взглянуть на экран. Нет ничего ужаснее для космонавта, как очутиться на таком безжизненном кусочке планеты.

Тоскливое, удручающее чувство одиночества, заброшенности охватило Васильчикова. А может быть, и Марс такой же безжизненный? И его каналы — такие же мертвые ущелья?

Как беспредельна мировая пучина, полная галактик и туманностей! И среди них провал в космос — черная неизмеримо громадная пустота в форме лошадиной головы! Неподвижная. Застыла среди закрученных кольцами галактик.

Светлеющие облака газов плывут далеко за Лошадиной головой.

Пилот перевел глаза на экран-телескоп. В большом Магеллановом облаке что-то блестело, словно мелькали летящие искры, и разгоралась кольцевая туманность Водолея. Что же там происходит, среди звезд, громадных, как орбита Земли? Почему, как пики, угрожающе вытянулись сгустки горячих звезд галактик? Почему загнулись хвостом перемычки, словно обожженные или ужаленные?

Космос, неподвижный и в то же время стремительный, как морские течения, незримые, но ощутимые, космос, немой и оглушающий, наступал со всех сторон. Всем организмом Васильчиков ощущал рев и гул. Усилители внешних звуков молчали, но человек, видя на Солнце взрывы, извергающие протуберанцы на сотни тысяч километров, не может не ассоциировать взрывы с гулом.

А Марс все ближе. Васильчиков опять отвернулся от экрана. Лежа в кресле у командного щита управления, он закрыл на мгновение глаза. Облик чужой планеты, рассеченной кабалистическими фигурами, вызывал ощущение угрозы, неведомой опасности.

Когда пилот, вздрогнув от слепящего снежного блеска полюса, открыл глаза, ракета уже шла на посадку. Чудовищного разгорающегося серпа не было на экране.

Притяжение Марса усилилось, ракета повернулась. Марс оказался внизу. Серп стал диском с размытыми, шероховатыми краями. Он надвигался на ракету. Все отчетливее вырастала на желтом северном полушарии паутина узловатых каналов. Меж них катился Фобос.

— Лечу, как куропатка в тенета, — прошептал Васильчиков пересохшими губами.

Ему казалось, что ракету преследуют два прозрачных синеватых пятна. Он даже уловил мелькнувший на экране синий диск.

Галлюцинация? В центре диска серп и молот — эмблема труда на Земле. Чего не рисует тоскующее о Земле воображение!

Вот она, полоска канала Физон! На стыке каналов Физон-Астаборас оазис — место посадки. Пилот зафиксировал показания звездного компаса. Нажатием кнопки он передал их счетной машине и чуть коснулся кнопки «Тормозные плавники». Ракета послушно выдвинула крылья.

Снижаясь, ракета спиралью полетела вокруг Марса, все суживая круги, все ближе к планете. Много раз дневной свет на одной стороне планеты чередовался с тьмой на другой ее стороне. Скорость все уменьшалась. Пилот повел ракету в верхние слои атмосферы, и снова на планете сменяются день и ночь.