Первый день вечности

О бесконечных романах Севы со всем, что шевелится, слагали легенды не только близкие друзья, но и каждый, кто имел хоть какое-то отношение к модельному бизнесу или даже не имел такового вовсе. Мой предполагаемый парень менял девушек примерно три раза в два дня, и лишь наивная девчонка, вчера закончившаяся школу, могла об этом не подозревать. Именно на эту мнимую неискушенность делалась ставка в моем унизительном интервью, и я неплохо играла свою роль. Увы, судя по невозмутимому виду моего мучителя, он не был поклонником актерского мастерства.

– И что вам сказал Евгений? – продолжил он допрос с пристрастием.

– Что это не имеет значения и Сева любит только меня.

– И вы поверили?

– Не сразу. Слишком много на меня свалилось в тот день, и я немного расклеилась. Вот Женя и пожалел меня. – Какие у вас отношения с Всеволодом Басаргиным?

– Любовные. Хотя не такие, как вы можете подумать.

– И о каких же я могу подумать?

– Я все еще девственница.

Этот ответ входил в сценарий, который вчера под покровом темноты привез мне Женя. Мы нормально не встречались с тех пор, как он прилетел из Америки, и я страшно скучала.

Журналист сделал какие-то пометки на огромном листе и, не выключая диктофона, продолжил выполнять свою работу. Теперь его вопросы были столь интимными, что я краснела каждые пять секунд. В любом случае из этой битвы я вышла победительницей.

Севе тоже пришлось дать несколько интервью, после чего мы вместе участвовали в ток-шоу, где обсуждались проблемы отношений в парах с большой разницей в возрасте… Большой? Серьезно? Тигр старше меня всего на восемь лет. Если бы не было так горько, я бы хохотала до колик.

К сожалению, как мы ни старались спасти положение, ничто не мешало прессе трепать имя Жени. Коллеги-журналисты, завидовавшие его успеху, вцепились в него, как настоящие акулы, и не собирались выпускать из зубастых пастей.

Через две недели этого кошмара я чувствовала себя совершенно опустошенной. Мой агент бесился оттого, что я занимаюсь «не пойми чем», вместо того чтобы участвовать в выгодных дефиле и рекламных акциях. Бывшие одноклассники подкарауливали на улице и засыпали вопросами похлеще всех журналистов, вместе взятых. Все соседи от детсадовцев до их прадедов внимательно следили за выдуманными перипетиями моей личной жизни. Но апогеем обрушившихся на меня неприятностей стал визит пожилой, явно богатой женщины с высокомерным взглядом и дисгармонирующими с платьем от-кутюр широкими рабоче-крестьянскими ладонями. Я не сразу догадалась, что передо мной возникла мать Жени. Естественно, в силу обстоятельств, с родителями мы друг друга не знакомили. Увидеть Марианну Арсеновну Измайлову в своем подъезде я ожидала меньше всего.

– Нам надо поговорить! – безапелляционным тоном заявила эта дама. На ватных ногах я вышла следом за ней во двор и, не задавая вопросов, уселась на заднее сидение шикарного «мерседеса», рядом с которым туда-сюда расхаживал какой-то мужчина, как я поняла, шофер.

Марианна Арсеновна устроилась рядом и вперилась в мое лицо испытующим взглядом.

– И что в тебе нашел мой сын? – неожиданно спросила она. – Чем ты, малявка, соблазнила его?

От страха, я понятия не имела, как реагировать. Я была в курсе, что во время скандала Жене пришлось ответить на множество вопросов, в том числе тех, что задавали его родители. Я даже знала, что им врать он не стал. Но я не была готова к разговорам на тему своей любви, тем более со столь агрессивно настроенным собеседником.

– Я не соблазняла его, – пролепетала я.

– Лучше бы уж соблазнила, – скривилась Марианна Арсеновна. – Хоть не так обидно было бы, но ты даже на такую малость не способна. Одни неприятности от тебя.

Я молчала, уставившись на собственные руки с крепко переплетенными пальцами. Чувствовала я себя до того ужасно, что хотелось провалиться сквозь землю, куда-нибудь в Канаду, чтобы никто и никогда не нашел.

– Оставь его в покое! – после внезапной паузы потребовала женщина. – Оставь, пока не испортила ему жизнь окончательно!

– Нет! – Я сама не понимала, откуда вдруг взялись силы противостоять напору матери Жени. Но я была уверена, что никто и никогда не заставит меня отказаться от своей любви. Если только Женя сам решит порвать наши отношения. Но, судя по всему, он был так же далек от этой мысли, как и я. Иначе зачем бы здесь появилась эта несносная дама?

– Что нет? – опешила от моей наглости Марианна Арсеновна.

– Не оставлю. Я люблю вашего сына и не собираюсь расставаться с ним. Я буду делать все, что от меня зависит, чтобы не портить его карьеру, но не оставлю.

– Будешь выставлять себя шлюхой на весь свет, а потом надеяться, что он женится на тебе, как только стукнет восемнадцать? И не мечтай!

Прежде мне никогда не доводилось слышать столько желчи в словах, обращенных ко мне. Да, поистине, Литовцева просто ребенок рядом с этой стервой!

– Я не выставляю себя шлюхой, – спокойно проговорила я. Сегодня я сама себя поражала, и с каждой минутой все больше. – И ваш сын никогда не обещал на мне жениться. Но это не значит, что наша любовь стала от этого меньше.