Первый год войны

Потом снова налетели пикирующие бомбардировщики. Рев моторов, вой бомб, разрывы, дым, пыль — все смешалось. Стало темно. Солнце померкло. Сколько продолжалась бомбардировка, не помню. Когда пыль начала рассеиваться, остатки стрелковых взводов старшего сержанта Демченко и сержанта Кучука стали отходить под прикрытием пулеметов. Бойцы на ходу отстреливались от наседавших фашистов. Я послал к командирам взводов связных с приказом: занять оборону на опушке. К этому времени связи с комбатом уже не было, боеприпасы кончились. Что делать? Продолжать борьбу до тех пор, пока нас не раздавит противник? Или, пока не потерял управления ротой, начать отход? Из двух орудий противотанковой батареи одно раздавлено танком. Осталось одно бронебойное ружье… И я решил отходить к Северскому Донцу на Старую Таволжанку, отбиваясь от гитлеровцев. Подходим к Старой Таволжанке, а там уже немцы! Повернул роту на село Огурцово, но и там были фашисты… Лесными тропами повел людей на Старицу. Не дошли до Старицы трех километров, узнаем, что и там фашисты! Что делать? Смотрят на меня бойцы. Решил перенравиться через Северский Донец у мыса, что в трех километрах северо-восточнее Старицы. И вот вышли к Синельникове, встретились с 57-й танковой бригадой…

Так закончил рассказ старший лейтенант Смирнов.

Какие нужны слова, чтобы оценить подвиг этого скромного человека с железной волей! Я от души крепко пожал ему руку и сказал только два слова:

— Спасибо, родной!

Член Военного совета армии Н. К. Попель целый день был с бойцами 169-й стрелковой дивизии. Он много рассказывал о мужестве и героизме красноармейцев и командиров 434-го стрелкового полка. В 680-м стрелковом полку Попелю побывать не удалось. Он приехал на командный пункт дивизии, когда на позициях этого полка уже шля ближние бои, а на некоторых участках танки и пехота противника просочились в глубь оборонительной полосы и завязали бой даже с подразделениями 434-го полка. Узнав обстановку на командном пункте полка, Попель отправился в Старую Таволжанку. Ехать туда было нельзя — пикирующие бомбардировщики гонялись за каждой машиной. Пришлось с командного пункта пробираться два километра на наблюдательный пункт командира 2-го батальона под артиллерийским обстрелом.

— Когда пришел на КП второго батальона, — рассказывал Николай Кириллович, — там уже шел бой. Подразделения заняли оборону по восточному берегу Северского Донца от Старой Таволжанки до Гатища 1-го. Фашисты прицельно обстреливали боевые порядки рот, потому что вся глубина нашей обороны просматривалась как на ладони. В небе беспрерывно висели «юнкерсы». Тяжело было находиться под этим огненным шквалом. Но бойцы держались до 17 часов. А потом фашисты прорвали оборону у села Новая Таволжанка. Танки и мотопехота двинулись на совхоз «Плетневка». Этим маневром противник отрезал 556-й полк, некоторое время спустя командир 169-й стрелковой дивизии полковник Рогачевский потерял с ним связь.

К решительным действиям немцы перешли и у села Огурцово, на левом фланге второго батальона. Наши малочисленные подразделения не выдержали натиска и начали отходить на западную окраину Волчанска, закрепились там. Большие трудности испытывают войска без поддержки танков и авиации. Сегодня был свидетелем ряда драматических событий.

Пикирующие бомбардировщики бомбили позицию минометной роты. Командир роты погиб. Командование принял политрук Сергей Степанович Сивак. Прямым попаданием бомбы вывело из строя два минометных расчета. Как только рассеялся дым от разрыва, Сивак увидел, что один миномет уничтожен, а другой как будто цел, но никто из его расчета не уцелел. Он бросился к миномету и открыл огонь… Следующим заходом бомбардировщики снова пробомбили позицию минометной роты. Но мужественный политрук не покинул своего поста и тогда, когда был ранен осколком в бедро. Он продолжая стрельбу из миномета до тех пор, пока враг не откатился назад. На помощь Сиваку прибежал военфельдшер Владимир Тымунь с санитаром. Они перевязали политрука, санитар вывел его с поля боя, а к миномету стал военфельдшер. Вскоре командир батальона назначил к миномету новый расчет, и военфельдшер Тымунь занялся своими прямыми обязанностями.