Первый кубанский («Ледяной») поход

– Ну, дорогой сыночек, не доучил тебя раньше, доучу теперь, как настоящим казаком быть!

И если бы старика не оттащили уже силой, то он мог бы запороть своего сына на смерть!

Вывели второго парня, не старше первого. К полковнику подходит второй старик:

– Дозвольте и мне!

Так казаки-отцы «доучивали» своих сыновей.

Но на такое «зрелище» стало даже больно (за парней) смотреть, мы вернулись восвояси доканчивать наши вареники. К ночи наша армия опять отмахивала версты и версты по нашей неизвестности…

А на душе у каждого из нас – пушкарей 3-й батареи – сияла большая радость: сегодня Корнилов назвал нас своими батарейцами!

Станицы за станицами… железнодорожные узлы… переходы через реки… бои и бои – спереди, сзади, чуть ли не со всех сторон! Прошла даже и ледяная Ново-Дмитриевка, где генерал Марков, первым бросившийся в стремительные воды реки на штурм, смог только сказать:

– Очень сыровато, господа офицеры! За мной!

И подошли, наконец, к роковому для нас городу Екатеринодару и с трех сторон обложили его.

В первый же день боя за город корниловцы рассказали нам такой характерный случай с Корниловым: под жутким обстрелом красных Корнилов пришел со своим штабом и с полковником Неженцевым чуть ли не в передовую линию и, найдя какую-то сопку, влез туда с Неженцевым, а штаб погнал за сопку, в прикрытие. В это время, перебежками от огня, на сопку вбежал капитан-корниловец с донесением и доложил свое донесение. Корнилов поблагодарил, похлопал капитана по плечу и сказал ему:

– А теперь, голубчик, спускайтесь к штабу, спрячьтесь. Тут уж больно стреляют! Опасно здесь!

Густая краска залила лицо капитана, и он выпалил генералу Корнилову в глаза:

– Ваше высокопревосходительство, если моему Верховному Главнокомандующему и моему шефу не опасно здесь, то его капитану тоже не опасно! – и демонстративно стал даже впереди Корнилова.

Корнилов покачал головой, взял капитана под руку со словами:

– Ну, тогда пойдем все вместе вниз!

И все спустились за сопку в прикрытие. При моем личном знакомстве с этим капитаном уже во Втором походе, в Харькове, капитан мне точно подтвердил это.

Бои за Екатеринодар становились ожесточеннее (обещанного Корнилову восстания офицеров в городе так и не было, и кончались наши снаряды и патроны!). Мы все ожидали приказа об общем штурме города.

И вдруг пошло по частям: среди своих корниловцев убит доблестный основатель и командир Корниловского полка, полковник Неженцев! Замерли корниловцы осиротевшие, но… не сломились, дрались еще упорней! А на другой день всю нашу армию как громом поразила страшная весть: роковой гранатой сразило нашего вождя, генерала Корнилова!

Невозможно передать человеческими словами, что стало со всеми нами! Отлетела от нас наша душа, пропала наша сила, потухли наше горение и порыв, угас наш Светоч, за которым и повел нас всех наш единственный из всех – генерал Лавр Георгиевич Корнилов!..

С наступлением темноты уже новый Главнокомандующий, генерал Деникин, увел армию из-под Екатеринодара. Впервые наша армия отступила! С Корниловым во главе мы шли только вперед, шли во весь рост, не боясь никого и ничего; мы не спрашивали никогда: сколько красных? Спрашивали только: где они?

Не стало нашей души, не стало нашего вождя, и мы повернули назад! И только под станицей Медведовской генерал Марков личным беспримерным подвигом (уничтожением красного бронепоезда, добычей нам множества снарядов и патронов и, самое важное, полным уничтожением сильного красного заслона на нашем пути) сумел снова влить в наши опустошенные души и сердца прежнюю смелость и прежнюю веру в свои несломленные силы. Благодаря только ему армия снова обрела себя!

Но уже во Втором походе также роковым образом и трагично погиб на своем посту и доблестный генерал Марков!.. Так ушли от нас генерал Корнилов, генерал Марков, полковник Неженцев, ушли славнейшие из славных, и не стало больше в армии души и духа нашего Ледяного похода.

Во Втором походе, когда от прихода пополнения в армию Корниловский полк превратился в Корниловскую дивизию, наша 3-я батарея полковника Ерогина приказом генерала Деникина (номер приказа и дату я уже не помню) по Добровольческой армии была переименована в 1-ю генерала Корнилова батарею, из которой получился Корниловский артиллерийский дивизион, а потом и Корниловская артиллерийская бригада.

Самой высшей, самой лучшей и самой гордой наградой для нас было получение имени этого великого человека нашего времени, имени нашего вождя генерала Корнилова на наши погоны. И мы – пушкари – вошли в семью доблестных корниловцев! С этим священным для нас именем в душе и на погонах корниловцы прошли вместе еще долгий и доблестный путь, через трагедию Новороссийска, всю Таврию с генералом Врангелем, с исторического Перекопа вырвались в город Александровск, за Днепр в Никополь, на своих плечах держали полчища красных вплоть до самого Севастополя и… с оружием в руках, несломленными, ушли на российских кораблях на чужбину!.. Ушли с доблестью и честью!