Первый матч

– Щука тут как раз ни при чем. Мы с ним предохранялись. Это твой ребенок. Сто процентов твой!.. Ну что, сообщить Щуке?

Нормально! Вот ведь дерьмо! А казалось, что все в последнее время идет неплохо!

– Не нужно, – процедил Андрей, – и без этого проблем в команде хватает. Что тебе нужно?

– Деньги. – Марина нервно улыбнулась и принялась обрывать лепестки у несчастной гвоздички. – Мне, Андрюшенька, нужны деньги. Сто тысяч. На аборт.

– Сто тысяч?! – он наклонился к ней. – Ты что, офонарела?

– Да нет, как раз я в своем уме. Если делать аборт здесь, то каждая собака об этом завтра же знать будет. Нужно ехать в Москву. Причем в хорошую клинику, так что будь любезен…

– А если у меня денег нет? – раздражение нарастало.

– Найдешь. Если не хочешь, чтобы я твоему отцу позвонила! Ладно, ты еще подумай, а я пошла… Увидимся!

Марина поднялась и вышла, а на скатерти осталась горка оборванных гвоздичных лепестков.

– Молодой человек, что вам принести? – кокетливо нарисовалась перед ним официантка в мини-юбке по самое не балуйся.

– Ничего. С меня на сегодня довольно, – буркнул Андрей и тоже поспешно встал.

* * *

А Романенко тем временем стал гнобить Антипова. Во-первых, потому что между ними и так было не все гладко, а после случая на родительском собрании им с Казанцевым требовался козел отпущения, а во-вторых, потому что Антон действительно крутился возле романенковской камеры в автобусе и, опять же, был самым логичным кандидатом для совершения подмены.

– Значит, это ты нам цирк устроил? – поинтересовался Романенко, подкараулив Антона в коридоре.

– Не понимаю, о чем вы. – Антипов уставился себе под ноги. Чтобы избежать искушения снова вдарить чем-нибудь в эту красную физиономию с ритмично жующей жвачку челюстью.

– Не понимаешь, значит? – Лицо второго тренера еще больше покраснело. – Ну, мы тебе объясним, и пеняй на себя…

* * *

В то время я еще не знал о конфликте. Антон, человек очень гордый, и не подумал рассказать мне об этой беседе, не желая, как он считал, жаловаться и вмешивать меня в свои проблемы. А кстати, зря. Многих неприятностей можно было бы избежать.

Итак, я был не в курсе конфликта. Напротив, с моей точки зрения, все шло очень хорошо, а навестивший нас спонсор Калинин, воодушевленный победами, пообещал: если «Медведи» поднимутся на первое-второе место турнирной таблицы, оплатить наше участие в Молодежной хоккейной лиге. Это вам не фунт изюму съесть!

– Ну что, сможем? – спросил я своих ребят.

– Конечно! – ответили они дружно. Хором.

– Скажите, а что-нибудь в команде изменилось? – продолжал я расспросы. – Вот ты, Кисляк, начни.

Андрей, кстати, был сегодня непривычно тихим и задумчивым. Требовалось его срочно встряхнуть.

– Ну… Типа почувствовали, что можем выиграть, – произнес он без всякого энтузиазма.

– А ты, Костров, как думаешь? – я повернулся к Саше.

– Согласен с Кисляком, – кивнул он. – Мы стали лучше взаимодействовать, увереннее стали…

– Егор?

– Командный дух появился, – сказал Щукин. – На площадке совсем другая атмосфера, поэтому и играем по-другому.

– Это правильно, – согласился я. – Но есть еще кое-что. То, что вы не назвали. Изменилось отношение соперника к вам. Раньше вас не принимали всерьез, считая аутсайдерами. Но теперь все изменилось, и поэтому работать надо по-другому. Если мы, конечно, хотим занять лидирующее положение и попасть в «молодежку». Поняли?

– Поняли.

Они задумались. И это очень хорошо. Хоккей – это не только хорошая реакция и точный глазомер. Хоккей – это умение мыслить стратегически.

– Ну что, докажем всем, что мы не выскочки? – Я поднял клюшку.

– Докажем! – снова откликнулись ребята хором.

А на следующей тренировке появилась девушка с блокнотом и фотоаппаратом.

– Говорят, у «Медведей» новый тренер и команда сейчас на подъеме – три победы, из них две на выезде? – расспрашивала она встречных.

Ее звали Ольгой. Совсем молоденькая студентка, впервые пришедшая брать интервью, девушка немного стеснялась, но старалась держаться независимо и достойно. Я разрешил ей присутствовать на тренировке, и она постоянно щелкала фотоаппаратом, фиксируя едва ли не каждый момент.

А после тренировки обнаружилось, что у Назарова, одного из игроков команды, пропали часы. Это было странно, потому что раздевалка на время тренировки закрывается и никто посторонний не может войти туда. Безрезультатно обыскав раздевалку, заглянув под скамейки и под шкафчики, за основную версию приняли то, что Назаров забыл часы в каком-то другом месте. Правда, сам пострадавший это отрицал.

* * *

Невысокая, курносая, с тремя проколами в ухе, она казалась ученицей старших классов, и тем не менее уже училась в институте, да не где-нибудь – на журфаке.