Первый меч (СИ)

Там нас учили, что преимущество в бою достигается скоростью и манёвренностью войск. Как быстро развёрнут орудия в боевую готовность артиллеристы. Как скоро сменит место дислокации пехота и успеют ли занять удобную позицию для нападения. От передвижения войск и скорости их развёртывания зависело многое. Хоть это и напоминает шахматную партию и перемещение фигур на доске. Всё же фехтование — это тоже шахматы. Где ферзь — это меч. Слоны — перемещения. Кони — прыжки. Ладьи — защита. А пешки — руки и ноги.

— Но ведь Атару слабовата в защите, — оспорила меня Ариса.

— Тогда учи Соресу, — не стал я доказывать свою точку зрения.

— А она слишком пассивна.

— Ариса, твою за ногу, ты сама себе противоречишь, — я с трудом сдержал смех. — Ну тогда Шиен.

— А Шиен для мальчиков, — насупилось одно вредное создание.

— Я тебе сейчас рога пообломаю, — угрожающе приподнялся со стула.

— Не надо рога, — отскочила она от меня, уронив при этом стул, на котором сидела.

Из ниоткуда, как мне показалось, материализовалась Джокаста Ню, молча и грозно на нас посмотрев. Извинившись перед ней, мы вернулись на свои места.

— Не надо рога, — повторила Ариса шёпотом.

— Хорошо, раз сама не можешь решить, — я тоже заговорил тише, — кинь монетку или доверься совету друга.

В общем, сошлись мы на том, что стоит учить именно Соресу. Всё-таки защитная техника, освоив которую джедай станет почти непобедимым. Промучив меня некоторое время, Ариса убежала по своим делам. И мне тоже пришлось пойти на выход, так как времени пролетело немало, а я ещё к Тринадцатому потренироваться собирался сходить. К слову, Td-1013 я наконец-то починил. Конечно, пришлось с ним провозиться немало, зато теперь он отлично исполнял роль спарринг-партнёра и тренера. А если вспомнить, сколько нервов я потратил на его восстановление, то он мне уже, как родной стал.

На выходе из Архивов я встретил знакомую фигуру джедая. Общались мы не так много, но иногда он подсказывал мне, что следовало бы почитать по тому или иному предмету. О чём я ни разу не пожалел, книги, что он мне предлагал, оказывались достаточно познавательными, особенно в плане Силы и фехтования. К тому же как-то раз он намекнул, что собирается в скором времени покинуть орден. Именно к нему я думал обратиться сегодня днём.

Однако в этот момент меня одолели сомнения. Если в первые минуты после сногсшибательной новости об избранном я был настроен серьёзно, чтобы наконец уйти, то сейчас стал не уверен. Нужно ли вообще сбегать, да и что будет с теми, кто останется?

Между тем я уже подошёл к этому джедаю.

— Мастер Дуку, — поприветствовал я его, слегка поклонившись. А после сказал то, что говорить, в общем-то, не собирался. — Я бы хотел покинуть Орден вместе с вами.

Глава 12

После жарких песков Татуина каменные стены Храма казались чересчур холодными, кровать не в меру жёсткой, а комната слишком тёмной. Поэтому Энакин никак не мог уснуть, всё ему казалось таким неудобным и чужим.

— Как тут не бояться, — проворчал он, вспомнив короткий разговор с магистром Йодой.

— Страшно тебе? — спросил тогда Йода.

— Нет, сэр.

— Видим тебя насквозь.

Стоять окружённым великими джедаями, о могуществе которых слагают целые легенды, в ожидании их решения и понимать, что от тебя здесь ничего не зависит, — как тут не бояться. Скайуокер успокаивал себя тем, что любой на его месте чувствовал бы себя неуверенно и, тем более, испытывал страх.

Совет, тем не менее, не принял мальчика в Орден. Впрочем, Квай-Гон Джинн отнёсся к этому достаточно сдержанно, отметил только, что в этом случае лично займётся воспитанием мальчика. Но оптимизма Энакину это не добавило. Вдруг джедай изменит решение на следующий день, или магистры его переубедят.

Потому, что удивительного в том, что его одолевал страх. Он переживал за мать, брошенную в рабстве, боялся, что Квай-Гон Джин откажется от него и следующим утром учитель с Оби-Ваном отправят его первым рейсом домой или просто выкинут из Храма, предоставив самому себе.

Стыдно было признаться, но Энакин не хотел возвращаться на Татуин так же, как не хотел бросать маму. И от этого его только больше разрывало противоречие. Ему казалось, что он пропитывается холодом каменных стен, что окружали его и их равнодушием, оставляя в душе пустоту, внутри которой зарождался маленький червячок сомнений.

Не выдержав давящей темноты спальни, Скайуокер решил выйти и прогуляться по Храму. И, одевшись, он покинул спальные помещения, стараясь запоминать каждый поворот, куда направлялся, чтобы потом ненароком не заблудиться.

Свет, в отличие от дневного времени, сейчас работал в экономном режиме, освещая коридоры и помещения лишь отчасти и оставляя часть пространства в полумраке. Иногда с тихим жужжанием мимо него проносились дроиды-уборщики, наводящие порядок даже в ночное время, периодически ему встречались закрытые двери, куда он не мог заглянуть, и время от времени Энакин задерживался, читая надписи на таблицах, висевших на стенах. На них были выдолблены имена и ранги давно погибших джедаев, отчего Храм оставлял отголоски чего-то серого, мрачного и спящего.