Первый от человечества

Подплываю к прежнему месту – синее желе пропало. На его месте непонятные камушки, больше всего похожие на тлеющие угли. Реакция вроде не собирается пропадать. Может это то, что осталось от желе после протуберанца? Понимаю что ответ никак не поможет, и ничего не изменит.

Начинаю гонять клетки рядом с реакцией. Через некоторое время над одним из бойцов появляется заветный значок. Сразу командую отступление – плыву к Родильной Камере.

Провожу процедуру с бойцом. Кнор начинает вгрызаться в геном. Ему помогает Сильфида. Вдвоём у них быстро получается - даже очень быстро. Видимо у Сильфиды показатель «Интеллекта» на запредельном уровне.

Еще не просматривал её персонажа – времени не нашел. Как только хочу это сделать – армия с защитой от излучения "углей", готова. Решаю, что в любой момент могу это сделать, а защита от химического шторма сама себя не сделает.

Снова плыву вверх.

Тлеющие угли на месте – немного потеряли в цвете. Начинаю гонять солдат рядом с ними – эффекта ноль. Приказываю одному бойцу, дотронутся до уголька. Выбранный боец испаряется. Затем приказываю десятку бойцов поплавать среди углей не дотрагиваясь до них. Бинго – половина бойцов приобретает значок «Модернизация».

Опять спешу к Родильной Камере. Быстро меняю войско на более защищенное от «углей». Спешу назад. Количество углей уменьшилось. Такими темпами, скоро вообще пропадут или место займет другая реакция.

Теперь солдат смог дотронутся до уголька. После прикосновения получает значок. Опять спешу вниз. Когда возвращаюсь, на месте углей в жидкости плавает непонятный порошок, буро красного цвета. Все по новой.

Потерял счет ходкам от Родильной Камеры до границы химического шторма на сороковой тысяче. Разнообразные защиты прибавлялись с каждым заходом. Узнаю - оказывается есть и безвредные реакции. До этого момента думал что все смертельные для живых организмов.

На крайней ходке попадаю под протуберанец. Теперь опалило зеленоватым пламенем.

После протуберанца в армии остаётся семь солдат. Они ранены - с трудом способны передвигаться. И я. Всю дорогу к Родильной Камере вою и хриплю от боли. Из-за неё же не вижу ничего. Все как в тумане. Крепостные переполошились.

Оказывается плыл просто вниз, а не к Родильной Камере. Из-за боли не понимал направления и стремился просто вниз. Союзники побросали свои дела – начали меня искать.

Меня находит 7.2.3.6.. Аккуратно транспортирует к Родильной Камере. Всю дорогу применяет лечащие заклинания. Слабо помогало – боль не хотела уходить. Только когда присоединился к Родильной Камере, она пошла на убыль.

И это попробовал только самые нижнии уровни химических реакций. До поверхности еще остаётся приличное расстояние. Ходки возобновляются. Миэра вызывается заменить меня. Отказываюсь. Для совести защит пока не достаточно. Но она все равно увязывается за мной.

- Тут неподалёку поохочусь, если что подстрахую.

Не глупая мысль. От страховки после пережитой боли не отказываюсь.

Опять начинаю мотаться от химического шторма к Родильной Камере, как только у какого-нибудь бойца зажигается значок «Модернизация». Боль от пережитого протуберанца успевает забыться, как накрывает новым. Хрипов и воплей на этот раз не было, хоть и было чудовищно больно. Смог самостоятельно добраться до Родильной Камеры.

Постепенно продвигаюсь все выше и выше. Десяток раз хожу по краю. Меня жгло кислотой, кипятило, резало. Что только со мной не происходило. Миэра частенько выручала. Потерял около двух десятков циклов, но оно того стоило.

Купаюсь в химических реакциях, до тех пор, пока смертность армии не падает до нуля. Уже стараюсь выглядывать реакции, в которых еще не варился. Так, шаг за шагом поднимаюсь всё дальше вверх. Пока не добираюсь до поверхности.

В параметре «Воля» стоит нескромный показатель, особенно скакнул во время купания в химических реакциях. Когда выплыл на поверхность - тот скачет вверх, на треть.

Не многое успел рассмотреть.

На поверхности также беснуется химический шторм. Оказывается жидкость, смягчает эффект. На поверхности он обретает новую силу. Что-то, где-то взрывается, где-то горит, что-то пенится, замерзает, осыпается песком, твердеет. Все даёт свои тени и своё излучение. Все в несколько раз сильнее и ужаснее, чем в жидкости. И еще, намного больнее.

Не понял, был ли под прямыми лучами местного светила, или всплыл в самой тёмной и непроглядной тени. Не осознал откуда пришла боль - осознал что горю и холодею одновременно. Надолго не хватило, но успеваю уйти из ада поверхности.

И опять от войска остаётся жалкая кучка. Два вируса и три клетки. Миэра опять доносит бессознательного персонажа до Родильной Камеры. Отхожу долго. Затем продолжаю «загорать». Во второй раз не происходит прежнего фейерверка боли. Конвейер заработал вновь.

С наступлением ночи не успокаиваюсь. В темноте меняется температура, и начинаются уже совсем другие реакции. К середине ночи зарабатываю стойкость, и от них.