Первый паладин

Я лишь покачал головой, угрюмо вспоминая череду событий, приведшую меня к появлению в новом мире.

Стоило мне погрузиться в свои мысли, как меня вновь одернула Алисия:

– Смотри! Еще дверь! Интересно, что там? Пойдем?

– Будто у нас есть выбор. – Пожал плечами я.

Девушка вышла вперед и аккуратно отворила дверь. В образовавшейся щели было ничего не разглядеть из-за какого-то марева и мы, переглянувшись, были вынуждены войти.

Каково же было мое удивление, когда дверь вывела нас в один из учебных корпусов моего университета.

Алисия же, вообще стояла с отвисшей челюстью, до того непривычная для нее была обстановка вокруг.

– Вот это да! Мы в каком-то дворце? – Восхищенно спросила она.

– Типа того. – Буркнул я, осторожно двигаясь вперед.

Судя по неяркому небу за окном, время близилось к концу рабочего дня, наверное, поэтому в коридоре не было привычно снующих студентов и преподавателей.

Мы медленно ступали по коридору. Алисия восхищенно любовалась внутренним убранством, а я пытался высмотреть хоть одну живую душу.

И вскоре одна душа мне попалась. Точнее, это была Маша – моя одногрупница.

Она выскочила из внезапно отворившейся слева двери побежала мимо нас.

Я попытался её задержать:

– Маша, стой!

Но она лишь оттолкнула меня, переходя на бег. Рукой она прикрывала лицо, и вытирала уже прорывавшиеся из глаз слезы.

Я застыл, глядя ей в след, пораженный узнаванием ситуации.

– Это ведь тот день. – Прошептал я.

– А? Ты о чем? – Недоуменно спросила Алисия. – И что это за девушка?

Я же уже не слушал, начиная часто дышать, крепко сжимая кулаки.

Не обращая внимания на эльфику, я уверенно открыл дверь аудитории, из которой минуту назад выбежала зареванная Маша.

Там я увидел то, что ожидал. Самодовольный ублюдок, по фамилии Дьянченко, сидел за столом и, ухмыляясь, заполняя какой-то журнал.

– Стучаться не учили?! – Лишь прикрикнул он на меня, подняв глаза, после того как заметил мое присутствие.

Тощий лысеющий тридцатилетний козел в белом медицинском халате являлся нашим преподавателем, которому мы сдавали зачет по одной из дисциплин.

В тот день произошло ровно то же самое, с той лишь разницей, что я сумел-таки остановить Машу и выведать у нее причину расстройства.

Маша была умной и доброй девушкой, обычно не имеющей проблем с учебой. Даже можно было бы назвать её отличницей. Поэтому было вдвойне странно узнать, что она опять не смогла сдать какой-то зачет.

В ходе расспросов выяснилось, что миловидная внешность приглянулась относительно нестарому преподавателю, известному охотнику до прелестей молодых студенток. Ходили слухи, что многие девушки, не брезговали сдавать дисциплину по, так сказать, «индивидуальной программе». Некоторые. Но не Мария.

А дальше всё очевидно. Уязвленный отказом преподаватель пообещал девушке проблемы с учебой, но воспитание не позволяло ей пойти у него на поводу.

Маша даже пожалела тогда, что, поддавшись эмоциям, мне всё рассказала, так как поддавшийся эмоциям я, в эту же минуту вошел в аудиторию и пробил в печень похабному любителю девичьих прелестей. Какие-то остатки рассудительности не позволили мне бить в лицо, или наносить какие-то более весомые травмы.

Нет, я не был агрессивным быдлом, привыкшим решать все вопросы с помощью кулаков. Если дело и доходило до драки, то её инициатором я никогда не был. Просто в этот раз я не смог пройти мимо, когда жертва не могла никак ответить обидчику самостоятельно.

Ну, а дальше, естественно, разразился скандал. Угрозы заявления в правоохранительные органы Дьянченко не осуществил исключительно из-за того, что Мария не осталась в стороне и пригрозила обвинением в домогательствах. В результате разбирательства, так сказать, «между своими», с участием ректора университета, мне позволили просто забрать документы из ВУЗа и уйти «по-хорошему». Шепнувший потом с глазу на глаз ректор сказал мне прийти восстановиться в следующем году, но у военкомата были на меня свои планы.

Потом до меня дошли слухи, что Дьянченко всё-таки получил свое, когда его уволили раньше чем через полгода из-за его выходок. Но это не особо отменяло моего желания набить ему морду как надо, чем я и занялся прямо сейчас.

Не знаю что это за мир, в котором мы очутились, но здесь я уже не сдерживался, планомерно вбивая ненавистного мне человека в бетонный пол аудитории. Естественно, в жизни я бы не поступал так жестко, но в этой реальности я решил отвести душу.

Остановился я лишь тогда, когда угрозы кары и тюрьмы сменились жалким скулежом человека, осознавшим всю полноту своей неправоты, которую я ему доходчиво объяснил как словами, так и «физическим внушением, посредством вдалбливания информации в голову».

– Я не особо понимаю, что тут происходит, но, наверное, он это заслужил? – Вопросительно подняла бровь Алисия, когда я, тяжело дыша, вышел из помещения в коридор.

Я лишь кивнул.