Первый паладин

– Значит, сейчас мы поищем очередную дверь, ведущую нас в этот проклятый лабиринт, и ты мне всё расскажешь. И в особенности меня интересует, что это за место. Потому как, я уверена, что это не наш мир, но ты с ним хорошо знаком. – Её тон не терпел возражений. – Пошли.

Выход нашелся быстро, и мы вновь увидели привычные серые стены.

– Когда будешь готов, я тебя внимательно выслушаю. – Отчеканила эльфийка и мы молча отправились исследовать лабиринт дальше.

Я долго думал о том, как ей объяснить произошедшее, но в голову не приходило ничего кроме правды.

Моя связь со столь необычным для нее местом была очевидна, и мне пришлось взять с нее второе обещание хранить всё рассказанное в тайне.

Глаза Алисии блеснули в предвкушении, и я рассказал ей о том, что моя душа попала в её мир из другого.

Издав вопль восхищения и добившись от меня обещания рассказать ей потом о своем мире, она спросила:

– Так, а тот человек в белом? Чем он вызвал твой гнев?

И мне пришлось также рассказать краткую историю наших с ним непростых взаимоотношений.

– Я так понимаю, в вашем мире не принято решать конфликты оружием или кулаками. Да и та девушка была тебе не особо близка. Почему ты так рисковал, вступаясь за неё? – Спросила Алисия.

– Ну, на самом деле я психанул. – Почесал я затылок. – Да и не то что бы я совсем не думал о последствиях. Я осознавал, что начнется скандал, но по ходу, всплывут и его мерзкие поступки. Никто из девушек не пошел бы жаловаться самостоятельно, но этот нарыв надо было вскрыть.

– А не проще ли было оставить всё как есть? Порою лучше не доводить до конфликта, разве нет?

– В принципе, это так. Но каждый раз, когда мы проходим мимо несправедливости, каждый раз, когда не отвечаем злу, не желая вступать в конфликт, зло убеждается в своей безнаказанности. Оно растет, оно упивается своей властью и вседозволенностью. Всё это приводит к еще большему злу. Поэтому любое зло надо давить в зародыше. Не важно как. Словом или кулаками. Просто зло, сокрытое в каждом в той или иной степени, должно знать, что ему каждый раз будет дан отпор. Поэтому наша пассивность и нежелание обострять, на самом деле, есть еще большее зло.

– Я поняла. – Кивнула эльфийка. – Но как произошло то, что ты очутился уже в нашем мире?

– Ох. У меня было механическое средство перемещения на большой скорости. Что-то вроде магической лошади. Потом объясню подробнее. И однажды я столкнулся с другим, более крупным, средством перемещения. Таким образом, я и погиб.

– Не совсем поняла, как это произошло.

– Ну, другой «наездник» выскочил мне наперерез, хотя по правилам должен был уступить, я не успел среагировать, и от удара умер. – Развел я руками.

– Вроде теперь понятно. А тот другой наездник специально на тебя напал? У вас такая агрессивная нация?

– Нет, конечно. Скорее всего, это произошло случайно. Я даже не успел разглядеть его лица. – Покачал я головой. – О! А вот и очередная дверь. Ну что, пошли?

***

Валентин Павлович провел за решеткой, в общей сложности, не более двух лет. Суд учел его хорошие характеристики, двух детей на попечении и отсутствие судимостей в прошлом.

Всего ему было назначено два с половиной года, но за примерное поведение мужчина освободился раньше, по УДО.

Он уже успел воссоединиться с семьей и найти новую работу, на которой не будет ночных смен, после которых придется уставшему садиться за руль, как в тот злополучный день.

Этот день Валентин Павлович вспоминает до сих пор. Не столько жаль потерянных лет в заключении и расставании с семьей, как сильно угрызение совести из-за того что он стал причиной гибели молодого парня, которому еще было жить да жить.

. Павлович потому узнал, что тот собирался стать врачом, и ведь даже детей оставить не успел.