Первый поход (СИ)

— Верно! Спасибо, что напомнил. Надо приказать Хван Сану отобрать из крестьян несколько сотен опытных рыбаков, дать им лодки — и пусть ловят рыбу в море. Также пошлем отряды Левой армии в Фунакоси, в Нии, вдругие деревни — пусть забирают всё зерно, всю еду.

— Вряд ли, это прокормит армию, сиятельный.

— Не спорю. Но вместо пяти дней это может дать нам десять.

— А через десять дней мы умрем.

На Цусиму вновь налетела непогодна на несколько дней — сезон штормов и правда стремительно приближался. В редкий проблеск солнца О Гванук подхватил кувшин и поспешил к ручью за чистой водой. Пробегая мимо одной из боевых площадок, слуга вдруг замер, чуть не выронив кувшин: Чу Угиль все-таки добрался до пленного самурая, и сейчас они стояли у заборчика, наставив друг на друга мечи. В следующий миг парень с облегчением выдохнул: в руках воинов были оструганные палки. Тренируются! Гото как раз что-то объяснял тигромедведю.

Гванук не утерпел и подкрался к заборчику.

— … так потому, что ты сражаешься, как зверь, — с усмешкой завершал какую-то мысль самурай. — Тихо-тихо! Не пугай! Я и так боюсь диких зверей: они сильнее и быстрее меня. Очень опасны. Но, если зверь не застанет меня врасплох, я убью его. Потому что дерусь, как человек.

— Слова! — прорычал недовольно Звезда. — Объясни, в чем разница?

— Разница в том, что зверь не планирует бой дальше, чем на один бросок. Зверь не изучает противника. Вот ты не подумал в тот день, почему я дрался именно так. Не вынудил меня сменить удобный путь боя на неудобный. Ты повторял атаку за такой, стремясь сломить меня, но не понять.

— Зачем мне тебя понимать?

— У меня тоже есть слабые стороны. Опытный мечник может их узнать лишь потому, как воин держит меч. И ты мог бы…

Кувшин все-таки выпал из ослабевших рук Гванука и с треском распался на куски. Он так увлеченно любовался великими воинами, что не сразу заметил, как на заднем фоне в небесах появилась тоненькая полоска дыма. А потом еще одна — пожирнее.

Вокоу идут. И на этот раз на самом деле.

Глава 17

— Сиятельный, садись же скорей! — кричали из геомсона.

Ли Чжонму неколебимо стоял почти по колено в морской воде, но к кораблику не шел. Он оглядывал притихшую деревню Одзаки, где на подготовленных рубежах оборону держали крестьяне Хвана и отряды Левой армии… Оглядывал водную гладь залива, на которой не было видно уже ни одного корабля Ри Чинъёна — и ждал.

— Дозорные еще не появились, — покачал он головой. — Вокоу — тем более. А они должны нас увидеть.

По плану главнокомандующего, три самых быстрых кораблика «ударной флотилии» должны были помахать кормой перед пиратами, изобразить испуг и кинуться в бегство, чтобы заманить вокоу, куда следует. Даже на всех парусах их тяжелые корабли-сэкибунэ не смогли бы догнать геомсоны.

«Отличный план! — мысленно кричал О Гванук. — Но почему в последнем корабле должны плыть именно мы?!».

По правде говоря, ему-то плыть и не требовалось. Ли Чжонму заявил, что поплывет, дабы видеть всю картину. Он должен был точно убедиться, что пираты кинутся вдогонку. Опять же, важно понимать: все ли пираты кинутся? А своему маленькому слуге он прямо предложил дожидаться хозяина на флагмане. Но юный Гванук только сжал маленькие кулачки и отрицательно замотал головой. Ему было безумно страшно попасть на глаза пиратам… Опять же, это на словах геомсоны быстры, а мало ли как дело повернется… Но он ни за что не оставит своего господина!

— Идууут!

Севернее, из-за «нижней челюсти» акульего залива Асо показались паруса. По счастью, это были еще дозорные, но слуге хватило и этого, чтобы замахать на хозяина руками: садись уже! И генерал Ли внял: высоко поднимая колени, добрался до борта, его стремительно вытянули вверх, и, по команде старшего, матросы дружно ударили вёслами по воде.

Очень неспокойной воде, кстати. Непогода длилась не первый день; и, если в заливе волна была не особо большой, то в открытом море вспененные барашки поднимались весьма высоко. Геомсон сильно заболтало, пока он преодолевал полосу прибоя.

— Дурацкое плоское дно, — ворчал Ли Чжонму, который сейчас возмущался по любому поводу. — Запрыгивает на каждую волну, вместо того, чтобы ее резать…

— Вокоу! — закричали с кормы.

Но Гванук и сам уже видел: в легкой дымке от мелкого дождя медленно проявилось ребристое полотнище паруса. Затем еще. И еще.

Враг! Настоящий, сильный враг; он приближался неспешно и неотвратимо. И там, в дымке — десятки кораблей и тысячи воинов! Идущих убивать три маленькие несчастные геомсоны.

Как же холодно стало Гвануку в этот момент. Какими странными казались ему моряки, с шутками и смешками, налегающие на весла. «Гребите, глупцы! — хотелось крикнуть ему. — Гребите быстрее!». Но не решился. Господин его рядом стоял совершенно спокойный. Прищурив глаза, он с видом гурмана за столом разглядывал приближающихся пиратов.

— Чуть медленнее, — приказал он (к ужасу бедного О). — Пусть наверняка нас рассмотрят.

Рассмотрели. На далеких палубах запищали какие-то дудки, передние корабли не стали заворачивать к Одзаки, а устремились за беглецами.

— Отлично!