Первый поход (СИ)

Мирные пленники сидели в большом зале с обреченными лицами. Главнокомандующий с прищуром стал их всех оглядывать.

— Нам нужен местный распорядитель замка. Не из благородных, а обычный хозяйственник.

Он высмотрел в толпе тучного мужчину с растрепанными волосами. Видно, что еще ранним утром это была аккуратно уложенная сложная прическа, но сейчас на пленнике не осталось никакого лоска. А в глазах — море страха.

— Показывай, Гванук, чему научился, — улыбнулся Ли Чжонму.

— Ты! Мужчина в черном! — прикрикнул на ниппонском адъютант, стараясь делать это максимально грозно. — Сюда! К нам! Быстро! Твое имя? Кто таков?

Пухлый пленник испуганно вскочил и засеменил своими голыми и неприятно белыми босыми ногами, уже на ходу угодливо выкрикивая:

— Меня зовут Даичи Ивата, благородные господа! Я писец охранителя Аябэ-дзё… бывшего охранителя…

— Писец? Грамотен?

Даичи Ивата фыркнул над глупостью вопроса и тут же испуганно ойкнул.

— Конечно, уважаемый юный господин. Красиво и изысканно пишу катаканой, или знаками Хань. Могу и женским письмом.

— Может, ты еще и по-чосонски можешь? — нахмурился Гванук.

— А чего там мочь — те же знаки Хань. Но язык плохо знаю.

— Спроси его: знает ли он расположение складов и где что хранится? — приказал генерал Ли. — Если не знает — то он нам без надобности.

— Всё знаю! — закричал испуганный Даичи Ивата, видимо, поскромничавший о своем знании чосонского языка.

Пленный писец сразу перешел в ведение Ким Ыльхвы, которому главнокомандующий поручил собирать важнейшие ценности замка. По счастью, все главные склады находились на верхнем уровне. В это время Ли Сунмон и Чу Угиль готовили отряды для атаки на низ. Только вступать в бой им не пришлось, так как вскоре на мостике появился Хван Сан со своими воинами.

— Большой отряд вырвался из нижних ворот и устремился на юг, — рассказал он генералу Ли. — Мы поступили, как ты и велел: в бой не вступали. Почти. Лучники настреляли несколько десятков, да Чхве Сук не удержался и бросил конницу на последних отступающих — перебил где-то с полсотни. Это были асигару, самураи на конях уходили.

Гванук слушал это и не мог поверить: старый генерал захватил замок Аябэ за полдня ценой всего полусотни убитых и раненых. Полусотни воинов и всех запасов пороха, если быть до конца точными.

Солнце только перевалило за полдень, когда в уютной беседке с прекрасным видом на долину Тикуго собрался штаб.

— Если мы верно просчитали планы Хисасе Мацууры, то вскоре к замку подойдут его войска. Не слишком быстро, иначе его появление будет слишком подозрительным. Все-таки он сначала должен «получить известия» о нашем нападении… Думаю, минимум пара дней у нас есть. Так что сегодня работаем до темна: выгребаем из закромов Аябэ всё самое ценное. Ценное именно для нас. Серебро, золото, предметы роскоши — это понятно. Пригодится для торга. Оружие и доспехи — тоже нужно. Запасы еды — крайне важно. Напомню, что возле пушек мы оставили тележки, у нас есть сотня носильщиков… Пленных тоже можно использовать для переноски добычи. А уже завтра нам нужно уйти отсюда, не дав клану Мацуура никаких шансов.

— Разве ему что-то помешает напасть на нас не здесь, а в старом замке? — поинтересовался Хван Сан. — Я бы предпочел держать оборону здесь.

— Во-первых, мы идем не назад в старый замок, — загадочно улыбнулся Ли Чжонму. — А во-вторых, до нашего ухода мы сделаем так, что у наших дорогих друзей не останется возможностей для политического маневра.

Знатные пленники и дзи-самураи, числом в добрых шесть десятков, были собраны рядом с воротами. Ли Чжонму велел обустроить себе удобное сидение на возвышении; неподалеку, за низким столиком посадили растрепанного толстяка Даичи Ивату. У него была кипа бумаги, письменные принадлежности и по-прежнему испуганный взгляд. Гванук встал поближе к писцу, чтобы держать того в тонусе.

— Воины Ниппона, сегодня вечером вы получите свободу. Я не буду брать с вас никаких клятв или обязательств. Идите куда пожелаете, можете вспарывать свои животы — это ваше дело. Но я должен вам сообщить, свидетелями чего вы сегодня стали. Именно сегодня и именно здесь — в Аябэ-дзё провозглашается возрождение власти Южного двора. Истинного двора, имеющего право на священную императорскую власть! Го-Камеяма и его потомки будут править Ниппоном отныне и навсегда. Это вам говорят генерал Ли Чжонму и даймё Хисасе Мацуура!

Вот она — хитрость старого генерала! Он решил при всех рассказать о сговоре чосонского войска и ниппонского князя. И ведь никакого обещания он этим не нарушил. Садака повелел в качестве испытания верности и намерений захватить замок Аябэ — и главнокомандующий его захватил. Получается, теперь союз заключен!.. Ну, если не считать намерений Мацуура ударить в спину.

— Вы все видели сегодня, как сами горы помогли нам войти в Аябэ, — продолжал генерал Ли. — Это богиня Аматерасу подтвердила, кто из ее потомков достоин владеть вашей островной империей.