Первый шаг Некроманта. Том 2 (СИ)

Я медленно вздохнул и выдохнул, а затем погрузился на второй план бытия. Рука со старым инструментом забегала по лезвию, вычерчивая узор. Разница в камнях чувствуется. На этот нужно было делать поправку, слишком уж сточен и на последнем издыхании, но я быстро подстроился, и это ещё сильнее ускорило процесс создания.

Я был нацелен на пять процентилей, так как ингредиентов тут не было и приходилось довольствоваться мелочёвкой. Чёткие выверенные движения, нож перевернулся, и вот я повторяю то, что сделал с предыдущей стороной. На всё про всё ушло примерно полтора часа, и это был мой рекорд. Обычно уходило два.

Нож завис в воздухе, покрылся водной плёнкой и со звоном упал на стол.

— Полотенце, — я привычно протянул руку в сторону и Иван, уже знавший, как происходит весь процесс, вложил в неё самый чистый кусок ткани, что смог найти.

Я вытер от пота лицо и встал походить туда-сюда, заодно попил из бочки со свежей, холодной водой.

— Пятёрка, ха, — повертев в руках, сказал Ицхак, — хотя… — он внимательно ещё раз всмотрелся в структуру артефакта и замолчал, — что-то я не совсем понял, а кто тебя обучал?

— Так, не мешай, — я отогнал его от стола, заплатил за ещё одну болванку и приступил к созданию второго зачарованного ножа.

Мне нравилось, как я набил на этом руку. Моя ставка на тренировку техники оправдалась. Всё время я создавал пятипроцентилевые образцы и не спешил прыгать выше. В этом просто не было смысла. Если я буду зачаровывать изделия по десять часов кряду, то ничем другим не смогу заниматься, а это ремесло для меня лишь способ заработка, никак не цель.

Так что я оттачивал и оттачивал движения, ускоряясь с каждым разом. Мой процентиль огня сейчас двадцать один, а это значит, что воду, землю и ветер я могу использовать до десятки по правилам пирамиды элементов. Теоретически полтора часа — это не предел.

«С огнём должно выйти быстрее».

Удивительно, но и третья болванка тоже не поломалась. В общей сложности я провёл здесь пять часов, и даже Ривка успела закончить свои таинственные важные дела на втором этаже. Девушка давно спустилась и сидела на стуле, положив руки на колени. Взгляд неотрывно следил за действиями чужака, а губы что-то шептали себе под нос.

Я не выдержал смотреть на неё и, смочив кончик полотенца в воде, подошёл вытереть её намаранную щеку — чем она там всё это время занималась? Ривка удивлённо подняла глаза, но не сопротивлялась. Я сосредоточенно оттёр намаранную кожу и, бросив ей в руки разрисованную ткань, подмигнул. Та словно только что проснулась.

— Шо це такое? Держите этого монстра, а то он покусает всех зачаровальщиков! — восхищённо прыгал вокруг ножей Ицхак, не обращая на нас внимания. — Ривка ты видела? — он повернулся к ней, а я пошёл к стулу, на который положил свои вещи. — Видела? Три ножа! Мама дорогая, тут с одним возишься по десять часов… На, посмотри! — он вложил ей в руки водный артефакт, и она провела по нему пальцами.

— Аккуратный, — немногословно выдала девушка.

— Да его в три раза дольше хватит… — и тут малолетний торгаш замолчал, кажется, познав новую истину. — Дяденька, вы же не будете их продавать тута?

— А тебе какое дело? — спросил я, надевая куртку.

— Ну, так вы всем цены перебьёте.

— Не боись, это не для бастионских. Тем более у меня нет лицензии на торговлю здесь, — я хоть и был членом гильдии зачаровальщиков, но коммерческие соглашения заключаются с каждым населённым пунктом отдельно.

Ицхаку незачем было знать, что у меня большие планы насчёт этого рынка сбыта. Пока набиваю руку, я хотел осмотреться и завести здесь знакомства.

— Фух, — выдохнул он.

— Ривка, — я кивнул хозяйке, перед тем как вышел на улицу, — всего доброго.

— До свидания, — ответила та звонким голосом.

— Ну что, нашёл что-нибудь интересное? — спросил я Ломоносова, когда мы возвращались к себе домой.

— В основном трактаты по водной и земляной атрибутике до пятидесяти процентилей.

— А по рунической системе?

— Да есть немного, но на иврите. Я только по картинкам понял, так что вот, — подвёл он итог.

Мои языковые навыки пока недостаточно были развиты — банально не хватало времени в сутках. Мы и так с Иваном часто переходили на французский, чтобы я тренировался в режиме реального времени.

— Да уж, ну тогда придётся учить ещё и его, — сказал я.

— Ну да, в пятницу выучишь иврит, на среду оставим китайский, а через неделю арабский, подумаешь, — пожал плечами Ломоносов.

— Нет, я китайский бы пропустил, немецкий пока важней, — улыбаясь, ответил я.

Мой друг ещё не знал, насколько быстро я смогу поглощать и усваивать информацию, когда увеличу количество клонов сознания.

— Как скажете, сударь, — Иван отвесил шуточный реверанс.

Он немного завидовал, ведь сам на обучение потратил, считай больше двадцати лет жизни, постоянно трудясь и расшибаясь в лепёшку, чтобы достать книги. Собственно к церковникам он пошёл отчасти из-за богатой библиотеки.

Мы перекусили в трактире, и я отпустил всех, разрешив отдохнуть. Сам же медитировал до конца дня, и остаток маны потратил, тренируясь в магии теней. К вечеру ко мне постучался Иван и в дверях сказал.