Первый шаг

— Ага… — согласилась Полин. С некоторой заторможенностью она осмотрела сдвинутые кровати, на которых в обнимку спали Крендель и вампир. Хельги был практически с головой закутан в одеяло (присмотревшись, я определила в нем свое и моментально преисполнилась негодования), наружу торчали только нос с одной стороны и сапоги с другой. Поверх одеяла его обхватывала заботливая лапа мгымбра.

Я вдумчиво зевнула и со вкусом потянулась по-кошачьи. Спинка кресла угрожающе заскрипела, и я мигом взлетела на ноги — из мебели в комнате оставались целыми только эти кресла, так что их стоило поберечь.

— Ой, Яльга, а это там кто? — Полин ткнула пальчиком в сторону двери. На всякий случай алхимичка даже залезла в свое кресло с ногами; оценив уровень безопасности, достигнутый этим действием, я посмотрела в указанном направлении.

Поперек нашей двери, как будто заклинивая ее, стояла кушетка, рядом с которой валялись чьи-то сапоги. Кушетка была незнакомая, более того, я готова была поклясться, что, когда я засыпала, ее тут еще не имелось. Впрочем, учитывая наличие Хельги и мгымбра, не стоило удивляться, что еще одному адепту недостало сил добраться до своей комнаты.

— А чего это он тут делает, а? — подала голос Полин из своего кресла. — Здесь вообще-то женский этаж!

— То же, что и Хельги, — огрызнулась я. — Ну устал человек, с кем не бывает?

— Я стесняюсь, — категорично заявила алхимичка. — Яльга, пусть он уйдет.

— Тебе надо — ты и выгоняй, — резонно возразила я. Меньше всего мне сейчас хотелось разбираться с относительно трезвым адептом, убеждая его, что это наша комната. Вдобавок еще и со старшекурсником — телепортировать большие по объему предметы учат как минимум на четвертом году обучения.

Полин скорчила умоляющую гримаску:

— Ну Я-а-аля…

По опыту я знала, что ныть она может долго. Нервы у меня были крепкие, но все-таки не железные, так что эта медленная пытка практически всегда достигала своей цели. Ладно, мрыс с ним. В конце концов, старшекурсника, в отличие от соседки, всегда можно шандарахнуть хорошим заклятием, тем самым обеспечив себе нужную психологическую разрядку.

Я подошла к кушетке. Адепт, видимо, хорошо знал жизнь — он спал, предусмотрительно отвернувшись к стене и тщательно закутавшись в плащ. Плащ был черный, практически форменный — в таких ходило пол-Академии, включая даже некоторых учителей.

— Вставай пришел, — подсказала из-за спины Полин.

— Кто рано встает, тому Великий Магистр дает, — поддакнула я.

Адепт никак не среагировал на сию народную мудрость, так что я, не особенно церемонясь, потрясла его за плечо. Это подействовало гораздо лучше: адепт недовольно дернул плечом и перевернулся на спину, высвобождаясь из-под плаща.

Я почувствовала, что моя челюсть медленно отваливается.

Это был Эгмонт собственной персоной; взгляд его, пока еще не совсем осмысленный, метнулся по комнате, потом остановился на мне. Зрелище, похоже, оказалось ему знакомым, более того — долгожданным: взгляд, по крайней мере, мигом прояснился. Магистр приподнялся на локте и воззрился на меня с нехорошей хищной задумчивостью на лице.

— Ай-яй-яй, — машинально протянула я, пытаясь понять, все ли извилины у меня на месте. — А что это мы делаем, магистр Рихтер, ночью на женском этаже?

— Бдим, — ледяным тоном, мало вязавшимся с обстановкой, отрезал он. — Лично мне куда как интереснее, что здесь делают вот они. — Магистр указал на мгымбра, в этот момент захрапевшего с удвоенной силой.

Я замялась. Объяснение было, но довольно корявое; кроме того, я подозревала, что появление Эгмонта явно как-то связано с нашим бестиологом, давеча транспортированным в медпункт. Учитывая же, что бестиолог был в свою очередь связан с мгымбром моего производства…

Рихтер ждал, явно наслаждаясь ситуацией. «Чтоб тебя, с-соба-ка!» — невольно подумала я. Как назло, в голову не лезло ровным счетом ничего; даже стандартная фраза «Я больше не бу-уду!!!», отработанная в этом семестре, совершенно не шла на язык.

На помощь мне пришла, как ни странно, Полин. Явление магистра в нашей комнате потрясло ее еще больше, чем меня, но рефлексы оставались рефлексами, и она чисто машинально выпалила:

— Может, вы позавтракать хотите?

Не иначе как Полин попыталась провести прием, отлично сработавший на мгымбре.

— А что, есть чем? — искренне удивилась я. — Разве Крендель вчера не все сожрал?

— Он не сожрал, — обиделась алхимичка, — он скушал! И там еще осталось…

— А мне предложить? — возмутилась я. Вот это соседка называется!

Полин зыркнула на меня похлеще мгымбра. Да. Я с запозданием вспомнила, что и на Рихтера она имела некоторые виды — призрачные, конечно, но все-таки. В глазах у алхимички медленно проявлялся уже известный мне слоган «Загрызу за личное счастье».