Первый снег

Учитель растерянно забрал ключ и пошел в сторону кладбища. «Даже мертвым майор никак не хочет отпустить меня, – думал он, перебирая бумаги, – отстанет он от меня когда-нибудь или нет?» Наконец, в ящике стала он нашел нужный документ и, прочитав номер захоронения, переписал его на листок. «Ну что ж, – сказал он себе с грустью, – пойдем навестим, что ли?» По пути к могиле майора учитель взял с собой одного рабочего, и довольно скоро они пришли к восточной ограде, возле которой покоился его мучитель со своей семьей. Беглого взгляда на могилы хватило учителю, чтобы понять – вот его, самая свежая, рядом супруга, а те две могилки впритык к родителям – дочерей. Дата рождения совпадала с датой смерти. Имена красивые подумал учитель, Загра и Зарема, – погодки, наверное, могли бы быть хорошими дочерями и сестрами друг дружке, но не вышло. «Ладно, майор, – сказал он, обращаясь к могилам, – отпусти, пожалуйста, меня, я все понял», и, оставив ошарашенного его словами рабочего убирать могилы, пошел по своим делам.

Через пять минут он был у Муртуза в его мастерской, тот, как всегда, пил чай и обсуждал с помощником варианты арабской вязи на памятнике. Заметив учителя, оба привстали и, поздоровавшись, пригласили к столу.

– Чай будешь? – заботливо спросил Муртуз, – вот Магомед, – показал он на помощника, – конфеты принес и пирог домашний.

– Спасибо, Муртуз, я чай не буду, но от воды не откажусь.

– Как так? Кто же от домашнего пирога с курагой и орехами отказывается? У тебя что, диета?

– Нет диеты никакой, но предпочитаю не загружать организм без необходимости. Вот вы пьете целый день чай со сладостями, а по сути вам надо пить воду. У вас работа тяжелая, с камнем. Сами не замечаете, что устаете часто?

– Замечаем, поэтому и пьем сладкий чай, и работаем, – ответил Муртуз, – все так делают, разве нет? – Потом достал откуда-то бутылку минеральной воды и, налив в граненый стакан, поставил перед учителем.

– Вот, все капризы начальства для нас закон и, усмехнувшись, добавил: «Как циклоп циклопу говорю». Магомед засмеялся.

– Цыц, – прикрикнул на него Муртуз, – мы сами только имеем право смеяться над собой и никто другой.

Учитель выпил предложенную минералку и присел на стул.

– Ну что? – обратился он к Муртузу, – план, вроде, выполнен, горящих заказов нет, есть наряд на ремонт двух надгробий, но это твой помощник справится, так что можете сделать – и на новогодние каникулы до шестого или седьмого января. Но так как люди умирают в любое время года и в праздники, и в будни, чтобы не беспокоить вас, я придумал, чтобы у вас тут всегда в наличии были пара-тройка временных надгробий, чтобы люди не шатались по кладбищу в поисках плоских камней, вот вам эскиз, размеры, из простого доломита, чтобы штук пять лежало под навесом.

– А директор в курсе? – спросил Муртуз.

– Нет, это мое решение, – удивленно ответил учитель. – Ваше дело выполнять. Вот накладная на камень, получите у кладовщика, вот наряд-заказ, закрою как выполните. Вопросы есть?

– Есть, – ответил Муртуз. – Чай будешь? Они все вместе рассмеялись.

– Ну ладно, наливай свой чай, чашку выпью, но без сахара и только заварку, – пояснил учитель.

– Что, даже пирога не попробуешь?

– Нет, не попробую.

– Ладно, – ответил Муртуз, – но может объяснишь нам тоже, почему ты так чай не любишь?

– Чай-то я люблю, – отвечал учитель, наблюдая, как Магомед наполняет чашку густой темно-красной, ароматной жидкостью, – просто его надо правильно пить. И вообще, – добавил он, – надо правильно есть.

– Как это? – опять спросил Муртуз. – Семьдесят лет живу, и всегда узнаю что-то новое.

– Тебе может не понравится, то что я расскажу, – ответил учитель.

– Отчего же? – Ответил Муртуз, – объясни.

– Ну что ж, слушай. В человеческом организме приблизительно сто триллионов клеток, причем из этого числа только одна десятая человеческих, остальные – микробы, бактерии, вирусы. Естественно, им надо питаться, размножаться, воевать друг с другом, выяснять отношения между собой и при этом сосуществовать с человеком. На смену умершим появляются новые, и вот вся эта бурная жизнь внутри каждого человека, да и не только, и других живых существ. Они помогают перерабатывать еду, залечивать раны, сращивать поломанные кости и даже, как я думаю, заставляют нас принимать решения. – Заметив расширившиеся от ужаса глаза Муртуза, учитель остановился. – Вот видишь, я же сказал, тебе не понравится.

– Подожди, подожди, я ведь всего восемь классов кончил, – вскочил из-за стола Муртуз, – а ты, я слышал, человек образованный, ты три дня здесь, а уже порядок навел, расскажи, пожалуйста, мне очень интересно, и Магомеду тоже.

– Правда, Магомед? – спросил Муртуз помощника.

– Конечно, – глубокомысленно отвечал тот, – не каждый день такое слышишь.