«Первый». Том 4

— Привет, Апулей. Тебе вчера повезло, это сегодня я остыла, да и, посмотрев, как Иван работает, многое поняла. Профи, одно слово — что ни выстрел, то в яблочко. Но ты мне объясни, почему красные с этим мирятся? Я вчера у них крутых ребят видела. Они бы нас и через бойницы, и через верхнюю площадку вынести могли, но даже не попытались.

— Кто их знает? Я склонен подозревать худшее, впрочем, мешать штурму не буду. Вдруг я ошибаюсь, и через пару часов мы победу отпразднуем? Хотя тебе и в том, и в другом случае делать в этой башне больше нечего. Могу забрать с собой.

В случае неудачи бастион станет важнейшим местом, а там Синяя — самый сильный боец. Да и Амазонки уже поверили в победу, а это делать заранее — крайне опасно. Ты, вот, более взвешено оцениваешь ситуацию. Пользы от тебя там будет в сто раз больше, чем здесь.

— А почему ты меня не хочешь на штурм направить?

— Красные уверены, что ты здесь, и держат рядом силы для сдерживания тебя и твоего отряда. Возможно с гаком, на всякий случай. Если тебя узнают в другом месте, а это неизбежно — ты уж очень заметная, то нужный эффект будет потерян. В бою же, на лестницах, ты не намного сильнее среднего бойца с опытом такой работы. Там будут атаковать не тебя, а лестницу под тобой. Так что, такой размен нам невыгоден, а вот если твоё имя останется здесь, а ты сама усилишь бастион, то это будет двойная выгода.

— Ну ты, Апулей, расписал всё и по полочкам разложил. Жаль мне твою жену. Это же кошмар — с таким вечно правым занудой жить.

— Зато я добрый, красивый и богатый. Это искупает избыток занудности.

— Разве что. А сильно богатый? А то я не замужем сейчас.

— А это я скрываю. Женщины любят тайны. Так что ты решила?

— Ладно, пошли. Не скучайте без меня, девочки, Новый Год вместе встретим. Веди меня, Сусанин.

Она меня обняла, и мы перебрались в бастион.

— А ты, Апулей, времени не теряешь. Война вокруг, а у вас обнимашки. Вот сейчас заметит вас кто, и через час вся армия кости вам перемывать будет. Гроза, тебе вчерашнего случая с козой мало?

— Не завидуй, Синяя, тебе это не идёт.

— Синяя ты до поры держи это в секрете. Красные не должны узнать, что Гроза здесь. Пусть думают, что она ещё в замке, и боятся. Никакого сарафанного радио отсюда. Только после победы. Я ухожу. Возможна атака на бастион со стороны наших порталов и со стороны замка. Если есть охотник хороший, можно его в лес послать, чтобы предупредил вас. Но всё это вы уже сами. Гроза старшая, бастион на ней.

Перебравшись в ставку, я не обнаружил там Михалыча. Тем временем, прошёл общий приказ о решительном штурме, точнее это я его и провёл. По сути, в командовании я служил простым ретранслятором команд Михалыча, но до сих пор эта система сбоев не давала, а манией величия я пока не страдаю.

Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, доверь его профессионалу. Что я и сделал. Вышел из палатки. Двое Ветеранов, стоящих у входа в неё, вздрогнули и собрались атаковать, но узнали меня. Для них то, что я вышел из палатки, в которую не входил, было угрозой, но у меня уже образовалась некая репутация, основанная, в основном, на мнении обо мне Михалыча, и мне, как командующему, отдали честь, совсем по земному, реальному уставу.

Я просто кивнул и прошёл на площадку, которую с натяжкой можно было бы назвать смотровой. Здесь уже собрались почти все лидеры кланов, участвующих в штурме. Михалыч выбрал себе место, наиболее приближенное к замку, и молча наблюдал за происходящим

Посмотреть было на что. Из ставки видно только то, что происходит на южном фланге нашей армии, но можно предположить, что и на остальных направлениях происходит примерно то же самое. Почти всё пространство перед замком, на котором происходили все предыдущие этапы штурма, сейчас почти опустело. К стенам бегут уже только одиночки — те, кто возвращается после возрождения в Столице.

Основные же силы нашей армии сосредоточены на стенах. На южном участке штурм продвинулся наиболее заметно, в основном за счёт достижений Ветеранов. Из трёх ярусов стен, первые два захвачены на всём видимом отсюда пространстве. Красные смогли удержать только последнюю стену, и то, прямо на моих глазах, на ближайшем к реке участке, возле угловой башни Ветераны ворвались уже на эту последнюю преграду. Противник сразу предпринял контратаку, но её легко отбили.

Наши закрепились на стене и сообщение об этом вызвало торжествующий рёв десятков тысяч глоток. Успех вдохновил всех, и напор на врага резко усилился. Вот так, вживую, смотреть на штурм мне ещё не приходилось никогда. Зрелище и интересное, и захватывающее.

На всем видимом мне протяжении, первые стены замка почти сплошь уставлены или штурмовыми башнями, которые смогли дотащить штурмующие, или, в основном, штурмовыми лестницами. Штурмовых башен относительно немного, так как большая часть была разрушена красными ещё в первые два дня штурма.