Первый ученик

– Площадки с десятой по четырнадцатую выработаны. – Тилиф передал парню фонарь на длинной ручке. – Взрыв должен был расчистить новое поле для деятельности.

– И засыпать старое?

– Может, лишь отчасти. Скорее всего, никого не интересовало, что с ним будет.

– Да? Отчего же не все вынесли? – Он потряс фонарем и направил его на стол и пару стульев.

– Не путай меня со здешним завхозом.

Шрам поднял один из стульев и со всего маха ударил об обшитую деревом стену. Сиденье отлетело, в руках у мужчины осталась спинка, соединенная с парой ножек. Раимов поставил конструкцию и оперся. Своеобразный костыль был мелковат, но лучше, чем ничего.

– Лучше порадуйся, Малой, – усмехнулся мужчина.

– Я рад.

– Сейчас твоя радость возрастет многократно. Я лично знаю ход на поверхность из этого сектора. С тринадцатой площадки.

– Пожарный выход?

– Скорее, черный. – Шрам дернулся и спросил: – Ты слышал?

– Что?

– Звук удара. Вот, сейчас снова.

– Я не слышал, а ты? – раздался голос из угла, и два луча фонаря (настоящий и иллюзорный) встретились посередине.

Грошев-старший в потемневшей от влаги одежде стоял у стены, чуть ссутулившись, его широкая бычья шея отливала краснотой, словно он уже успел принять на грудь.

Тилиф прохромал к двери, используя спинку стула в качестве подпорки. Прислонившись плечом к косяку, он приказал:

– Посвети, – и достал из-за пояса пистолет.

Макс поднял фонарь, в каменном коридоре никого не было. Шрам выругался и убрал оружие обратно, нахождение под водой не пошло ему на пользу. Парень потянулся туда всеми чувствами. Картина запахов смазалась, но блуждающего он узнал. Раздался хлопок, который слышат лишь такие, как он. Энергия скакнула, перейдя на новый уровень, блуждающий появился в мире людей, обретая временное тело. Странно, но с отцом он такого не чувствовал.

Раимов выругался снова, но на этот раз его голос был глух, и в нем было все что угодно, кроме злости. Парень выглянул из караулки. Девушка в белом платье перебирала босыми ногами в коридоре.

– Смотри, какая лялька, – присвистнул Грошев-старший.

– Она не атакует, – проговорил Макс, к горлу снова подступила тошнота, и он громко сглотнул. – Она знает, что ее вид причиняет тебе бо́льшую боль, чем атака. Хвост старый, но ты не отрезаешь его, как остальные. Почему?

– Ты наблюдателен, Малой. Иногда даже себе во вред. Ты, кажется, спрашивал про шрам?

– Его девка так приласкала? – процедил Вларон, он бы точно не позволил бабе поднять на себя руку.

– Это она вас пометила? – перефразировал вопрос Макс.

– Спятил? Это я в детстве у бабки в деревне на цапку налетел.

– Но все думали…

– Все думали то, что я им позволял. Драка с корпусом звучит весомее, чем садовая тяпка.

– А девушка?

– Девушка мертва, как ты, наверное, заметил. – Призрак посмотрел прямо на Гроша и отступил назад во тьму, мужчина подхватил изувеченный стул и вышел в коридор. – Идем, надо искать выход.

Макса вырвало. Тилиф счел это положительным ответом.

До тринадцатой площадки дошли минут за пятнадцать, если судить по светящимся стрелкам на часах Шрама. Пятнадцать минут головокружения, размытых контуров стен, лучей фонаря и мерного перестука самодельного костыля.

Несчастливая тринадцатая шахта на вид ничем не отличалась от шестой. Вытянутый зал с вырубленными, уходящими вниз колодцами, на этот раз без оборудования. Обычные дыры, в которые так просто провалиться в темноте.

– Крайняя правая выработка, – указал рукой Тилиф. – Один уровень вниз, ход уходит влево, но почти сразу раздваивается. Нужен правый, по нему около тысячи метров до решетки слива, и… – Мужчина нахмурился и повернулся вправо.

Макс машинально направил туда фонарь. В круг света попала все та же (успевшая надоесть) коричневая порода.

– Крысиная нора для крыс, – раздался голос Вларона за спиной.

– Да пошла ты! – рявкнул Шрам, продолжая смотреть на стену.

И все бы ничего, но Макс ощущал хвост Раимова чуть позади. Призрак все еще был в квадратном туннеле, не рискуя приближаться.

– Полезли, сынок. – Вларон хлопнул парня по плечу. – Сдохнем вместе! Надо только мать твою захватить, ну ничего, я потом за ней схожу.

Грош развернулся, даже не задумываясь о том, что делает, едва осознавая, как сила собирается на кончиках пальцев, оставляя после себя резкий запах озона.

Модификация «игла» чрезвычайно опасна для всех блуждающих. При помощи нее уничтожают призраков, энергия проникает к сути вернувшихся, к тому, что осталось от их личности, и разрушает ее. Стереть призрака в одиночку можно, но это сравнимо с толканием цистерны. С места, может, и сдвинешь, но надорвешься от усилия. Всем псионикам, совершившим такое, пришлось отлеживаться в больнице с истощением. Призраков уничтожают целой командой стирателей, палачей мертвых душ.