Первый ученик

Стена с нарисованным крестом запоздало треснула и раскололась на три зубчатых обломка, которые аккуратно съехали на траву: два в эту сторону и один в противоположную. В воздух поднялось облако белой пыли.

Грохот затих. И все кончилось. Горы шевельнулись и замерли. Земля снова стала неподвижной. Краткий миг тишины — и все звуки вернулись. Кто-то из девчонок плакал, кто-то из парней матерился. Макс и сам почувствовал желание от души высказаться.

— Все целы? — раздался голос Самарского.

Ответили ему нецензурно.

— Игрока слышу, — как ни в чем не бывало крикнул Артем и позвал: — Света!

— Мы в порядке, — ответила та. — Вроде бы.

Из-за остатков расколотой стены показалась присыпанная пылью голова Лехи, он помогал подняться цепляющимся за него и Мартыновой. Афанасьева поднялась сама, хотя руку у нее дрожали.

— Лена! — продолжал перекличку Самарский, и его голос приблизился.

Рыжая староста кивнула, словно он мог ее видеть. На узком покрытом пылью лице слезы оставили извилистые дорожки.

— Она здесь, — ответил Игроков. — Они с Малышкой со мной.

— Васька? Дан?

Никто не отозвался.

— Тимирязев? Кузнецов? — закричал Артем, выбегая на дорожку луча. Сам он с виду был цел, но бледен.

— Они вон в тот лесок ушли, за ветками для носилок, — Наташка указала на редкий подлесок чуть стороне.

— Самарский? — он кивнул Максу и быстрым шагом направился туда, куда указывала девушка. Игрок снял с плеча руку Афанасьевой и поспешил следом, в черных глазах плескалась тревога.

— Что это было? — Макс решил не отставать.

— Скорей всего, обвал. Далеко, — кратко ответил Леха.

— Нам это чем-нибудь грозит? Лавина или еще что?

— Поверь, — Игрок задрал голову к далекой заснеженной вершине, — мы скоро это узнаем.

Парни с двумя толстыми жердями в руках вышли из леса, когда Самарскому оставалось пройти не больше пятидесяти метров. Макс, шедший следом, видел, как расслабились его плечи. Молчун с Даном отделались легким испугом да ссадиной на скуле последнего.

Урок восьмой — Педагогика

Тема: Мотивация

— Крепи здесь и здесь, — Артем протянул Ваське ремень, остальные восемь уже фиксировали направляющие самодельных носилок.

— Темыч, ну на фига столько мороки? — злился Соболев. — Мне лучше, идти я могу сам. Так какого хрена ты придумал?!

— Такого, — спокойно ответил Самарский. — У тебя нагноение, хочешь без ноги остаться?

Сенька сцепил зубы и зло посмотрел на Макса.

— Дорога вниз, дотащим, — Артем хлопнул парня по плечу. — Оглянуться не успеешь, как будешь Милке про героическую схватку с дикими зверями рассказывать.

Тимирязев, фиксирующий последний ремень, не смог сдержать улыбку: поведать длинноногой медсестре лагеря о своих подвигах не отказался бы ни один студент.

— Лады?

Соболев промолчал, но встать больше не порывался, что было расценено как согласие. Надо сказать, выглядел парень не очень: кожа покрылась испариной, глаза лихорадочно блестели.

— Артем, Макс, — позвала шедшая от ручья Натка, мокрые каштановые пряди облепили узкое лицо. — Вас Лешка зовет, что-то у него там с вещмешками не выходит.

Интересное утверждение. Что там может не выходить? Берешь и перекладываешь все из двух мешков в два других. Поскольку парням предстояло поочередно тащить носилки, решили перераспределить груз в рюкзаках. С этим справилась бы и Светка.

Они нашли Игрока на берегу, задумчиво жующего соломинку и медитирующего на воду. Полностью уложенные рюкзаки стояли рядом с наполненными флягами.

— Что случилось? — спросил Самарский.

— Посмотри на воду, — Леха выбросил соломинку, ее тут же подхватило быстрым течением и унесло прочь.

— Давай, ты просто скажешь, что не так.

— Смотри на линию берега, — волосы парн, потемнели от воды, которой он смывал пыль от рухнувшей стены, черная форма впереди была влажной. — За последние полчаса она расширилась на пять сантиметров.

— И? — не понял Артем.

— Русла так просто не меняются. На все должна быть причина, особенно в горах, — Игрок поднялся.

— Полагаю, эта мне не понравится, — Артем поднял первый рюкзак и передал Грошу.

— Вариантов два: что-то повлияло на течение либо снизу, либо сверху. Надеюсь, что-то ниже по течению перегородило ручей, и вода просто расходится по сторонам, — Леха тоже подхватил рюкзак.

— А если сверху? — спросил Макс.

— Это хуже — обрушение в русло большого количества горной породы, — Игрок посмотрел на Артема. — И, как следствие, сход снега или селя. Надо уходить. И быстро. Мы планировали спуститься вдоль ручья?

Отличник закрыл глаза. Глядя, как болезненно скривилось лицо, вряд ли кто-то мог позавидовать его лидерству. Только не сегодня. Парень достал карту и, развернув, показал Игроку.

— Мы должны были взять на полградуса восточнее Солнечного, а через километр свернуть к югу, здесь снова пересечь Трепетный, — парень провел пальцем по бумаге. — Отсюда — по прямой в лагерь.

— Здесь петля, — в свою очередь, указал на изгиб ручья Игроков, — и песчаник. Через два часа его подмоет так, что все превратится в болото. Даже налегке вряд ли пройдем, не то, что с носилками.

— Мы на склоне, вода уйдет вниз, — не понял Макс.