Первый удар

Рассеянно слушая взбудораженных оборотней, рассказывающих о том, как следующей же ночью после их возвращения на лагерь напали Твари, я лишь мерно кивала, пребывая в напряженных раздумьях. Все правильно. Я почти видела и слышала эту схватку – именно она не давала мне покоя. Она врывалась в мой сон чужеродными криками и мешала понять, кто же так пристально смотрит на меня из темноты.

А это были всего лишь Горы.

Уставшие от ожидания, молчаливые, измученные сомнениями. Они показали мне все что могли. Рассказали о своем прошлом как сумели. Они поделились со мной своей болью. Показали место Прорыва. Они дали так много подсказок, чтобы я все поняла, а теперь лишь с укором смотрели и молча спрашивали:

Ну что же ты, Ишта?

Поняв, что надо делать, я оборвала разглагольствующего Мейра и знаком велела ему замолчать. Потом встала. Слегка прихрамывая, прошлась взад и вперед. Прикусила губу, размышляя лишь над тем, как мне осуществить задуманное. А потом неожиданно покосилась на поднятые на лоб маски хвардов. Задумчиво дотронулась до своей собственной, которая так и лежала мрачноватым пятном на моем лице. Мельком подумала о том, как долго мы еще сможем играть этот странный спектакль… и вдруг широко улыбнулась.

– Мальчики… кажется, у меня появилась идея!

– Что? – удивленно воззрились на меня парни.

Я улыбнулась еще шире и кивнула.

– Точно. Идея. Я, кажется, придумала, как сломать Печать!

– Печать-то ты сломаешь, кто спорит? – буркнул Лок, тут же насупившись. – Но если ты это сделаешь, весь мир сразу узнает, кто ты.

– Нет, брат. Не узнает. Потому что именно ЭТО я и придумала! Только мне понадобится ваша помощь, небольшой маскарад и… позовите-ка сюда Родана. Скажите, что для него найдется работа…

* * *

На рассвете следующего дня все желающие могли наблюдать резкое оживление среди Фантомов. Все знали, что их младший вернулся из рейда едва живым, хотя никто не думал, что после резкой активизации Тварей он вообще уцелеет. Однако он вернулся. Правда, улитый «синькой» с головы до ног. И фэйр его злобный тоже был перепачкан в ней от носа до кончика хвоста. Особенно на крупе и левом бедре, на котором еще не до конца срослись жуткие раны от чьих-то острых когтей. Именно по ним народ и понял, что молодой Фантом напоролся на особенно злобную Тварь. Правда, не растерялся, вылил на себя «синьку» и благополучно провалился в забытье. Тогда как фэйр принес его обратно. И держался возле палатки все последние дни, терпеливо ожидая, когда хозяин встанет на ноги.

Самого Фантома люди видели лишь однажды – мелькнул безликой тенью на улице, попытался подняться, но тут же снова свалился с ног, да еще нес такой бред, что самый догадливые тут же сообразили: ранившая его Тварь была ядовитой. Поэтому даже целое море крови эара не смогло привести его в норму. А возможно, он вообще не выкарабкается. Потому что остальные Фантомы ходили мрачными. На соседей рычали. И даже Фаэса с его предложением помочь послали куда подальше. Не говоря уж о том, что сам король не нашел с ними общего языка, когда захотел узнать подробности насчет рейда.

О том, что Фантомы закрыли Прорыв, знал уже весь лагерь. Видели в одну из ночей зарево над горами. Слышали, как дрожит земля. Но как «черным» удалось это сделать, да еще и выжить при этом, понять никто не мог. Сами они не говорили. От расспросов уходили. И даже вернувшиеся вместе с ними люди, включая истощенных, таких же измученных рейзеров и Хасов, наотрез отказались общаться на эту скользкую тему. Даже эрхас Дагон, которого его величество пытал самолично, хранил упорное молчание, а на все вопросы касательно рейда отвечал односложно. Дескать, прошли, нашли, бросили, и все.

Говорили, что его величество после этого здорово осерчал.

Говорили, что он следующим заходом пригласил к себе на ковер едва живого мага, но мастер Драмт, кажется, тоже заразился от попутчиков непонятным недугом. Так что в действительности подробностей не знал никто. За исключением того, что юный Фантом вызвался отвлечь на себя внимание Тварей и едва при этом не погиб. А еще видели, что каждый из вернувшихся рейзеров счел своим долгом прийти и поинтересоваться здоровьем раненого проводника. И они, пожалуй, были единственными, кого не погнали оттуда в шею.

После этого почти на сутки в стане Фантомов воцарилось гробовое молчание. Они почти все время проводили рядом со своим молодым собратом. Изредка ненадолго выходили, чтобы перекусить или переодеться, однажды отправили посыльного за Роданом. Потом пропали снова, захватив с собой встревожившегося Хаса, и все.

А вот теперь внезапно зашевелились.

Люди с недоумением вдруг услышали этим утром громкий стук топоров. С еще большим недоумением проследили за тем, как из самой большой палатки они друг за другом начали выносить какие-то неопознаваемые доски и методично сжигать их в большом костре, в который следом за деревом полетел весь остальной хлам.