Пёс Хвостик, или Новый друг

– Раз он может пить сам, мы поставим капельницу всего на несколько часов. Она поможет снизить степень обезвоживания и ввести в его организм питательные вещества.

– Я тебя не оставлю, – сказала Жасмин щенку, поглаживая его по голове. – Я буду рядом всё время.

– А теперь давай как следует его осмотрим, – продолжала мама. – А ты заноси все данные в таблицу.

Сперва женщина измерила температуру животного, чтобы убедиться, что он не переохлаждён. Затем внимательно осмотрела всё его тело, нет ли у него кровотечений или сломанных костей.

– Судя по всему, он цел, рентген делать не надо. А на эти язвы и ссадины ты можешь наложить повязки.

– Как кто-то мог так обращаться с собакой: заморить голодом, а потом бросить? – недоумевала Жасмин.

– Да уж, просто в голове не укладывается, – согласилась мама. – Когда ему станет лучше, я отвезу его в клинику, чтобы выяснить, нет ли у него чипа под кожей. Если есть, мы сможем найти хозяина.

– Но ты же не отдашь его обратно, правда?

– Ну, всё будет зависеть от обстоятельств. Может быть, он сам убежал. Однако больше похоже, что о нём совсем не заботились и выбросили на улицу. Мы можем сообщить в государственное общество защиты животных, и они устроят расследование.

– Надеюсь, они посадят этого владельца в тюрьму! – в сердцах воскликнула Жасмин.

Она стояла рядом с собакой, поглаживая и успокаивая её, отвлекаясь лишь для того, чтобы сделать необходимые записи в блокноте, пока мама обследовала лапы, глаза и уши щенка. Тот лежал на боку, не шевелясь и почти не реагируя. Затем мама послушала его сердце стетоскопом и мягко прощупала живот. В последнюю очередь она разжала его пасть, чтобы взглянуть на зубы. Пёсик так и оставался неподвижным.

– Да, ему действительно около пяти месяцев, – заключила она. – Тяжёлые они у тебя выдались, да, дружок?

Затем доктор открыла ещё одну стерильную упаковку со шприцем.

– Я возьму анализ крови и отвезу его в клинику. С его помощью мы поймём, нет ли проблем с печенью и почками. – Затем она внимательно и серьёзно посмотрела на дочь. – Постарайся не слишком привязываться к нему, Жас. Если в течение пары дней он не начнёт реагировать на лекарства и идти на поправку, самым гуманным будет усыпить его.

– Этого не случится, – уверенно заявила девочка. – К тому времени ему точно станет лучше.

Мама вздохнула:

– Ну что ж, я очень на это надеюсь. Большая удача, что ты нашла его именно сегодня. Возможно, ещё один день в таком состоянии он бы пережил. Ему нужно будет давать мультивитамины, чтобы восстановить общий тонус организма, и антибиотики, чтобы предотвратить развитие инфекций. Ещё я состригу шерсть вокруг язв, а затем промою их. А ты пока подготовь для него место. Можно взять пластиковую собачью лежанку из сарая и застелить её газетами и непромокаемыми пелёнками. Когда поеду куда-нибудь, я куплю ему памперсов.

– Памперсов? Как для детей?

– Да, мы иногда используем их для собак, которые не могут двигаться.

Вскоре Жасмин раздобыла в сарае старую лежанку, вычистила её и устелила газетами и специальными пелёнками, как советовала мама. Такие пелёнки часто применяются в больницах, так как они не пропускают влагу и легко заменяются. Взглянув на её работу, мама кивнула и сказала:

– Отлично, когда мы снимем капельницу, ты сможешь помыть его и оставить здесь отдыхать. И его надо будет постоянно переворачивать, чтобы вес тела не давил на раны и язвы. А я, пожалуй, пойду проверю, что там уже успели натворить мальчики.

Оставшись наедине с бедным щенком, Жасмин погладила его по макушке.

– Досталось тебе, да, малыш? – грустно проговорила она. – Но теперь всё будет иначе. Не знаю, как тебя звали раньше, если тебя вообще как-то звали, но я буду называть тебя Хвостик. Я буду за тобой приглядывать, и с тобой всё обязательно будет хорошо.

В этот момент пёсик снова приоткрыл свои янтарные глазки и очень медленно и вяло, но упорно махнул хвостиком.

Глава 4. Не смотри на меня так

Девятью днями позже как-то после обеда Жасмин пришла на кухню, чтобы что-нибудь перекусить, и увидела, что Ману и Бен пекут кексы. Бен неистово взбивал яйца с маслом, уже забрызгав ими полкухни. Ману отвешивал муку, и всякий раз, когда он ссыпал очередную порцию из пакета на чашу весов, в воздух взлетало облако белой пыли.

– Что бы ты предпочёл иметь, – размышлял вслух Ману, утопая в мучном тумане, – глаза, которые, когда ты моргаешь, фотографировали бы то, на что ты смотришь, а фотография вылезала бы из твоего рта, или уши, которые при нажатии играли бы любую музыку, которую ты захочешь? Или, например, зубы, на которых можно было бы играть, как на клавишах пианино?

Бен чихнул прямо над своей миской.

– Глаза-фотоаппараты, – уверенно ответил он, вытирая нос рукой. Глядя на него, Жасмин подумала, что ни за что не попробует ни один из их кексов.

– Я тоже, – согласился Ману. – Элла, нужно класть восемь ложек или восемнадцать?