Песарика (СИ)

  Возле раннего райотдела милиций просыпается спрессованное страхом ужатое пространство. Дрожит мрак судьбы готовый поглотить значительную массу граждан живущих под присмотром начальников принуждения; озабоченных премиальными доплатами, новыми отличиями в пагонах, и курортными путёвками для жён и детей. Песарика, для милицейского удовольствия, окончательно изношенный материал, шатается по Болграду бесполезной единицей, в глазах запрятал бессрочное презрение к взыскательным органам,- содержащие для удовольствия судьбу непокорных лиц, чтобы начальственная власть, могла неизменно сиять сытостью и совершенством личной жизни.

   Поставленный дежурить у милицейского здания сержант, крутит дубинку, ищет применение пещерному орудию, подозрительно озирается на людей, что шевелятся в отдалении его усыхающего ума. Обросший старик совсем приблизился к милицейскому участку.

   Дежурный поправил осанку - упрятал вывалившийся живот, взад-вперёд разошёлся, не скрывает раздражения из-за наглого безразличия к государственной форме.

  - Что тебе надо!? - спрашивает сержант служебным окриком, наполненный подозрениями неряшливый объект.

   - Не гундось тварь. Издохни, - тогда отвечу...

  Под взглядом нескрываемой ненависти, сержант обнаруживает собственную никчемность, угрозу установленному возвышению видит. Он возвращается в место положенного выстоивания, торопится ужать отстающую середину тела, чешет длинной резиной спину, ладони гладит. Молчит. Инструкцию вспоминает.

  В начале служебного утра, в точный час, к крыльцу райотдела подкатывает милицейская машина. Выходит огромный, довольный текущей эпохой, подполковник. Красные полосы в тёмных погонах разделяют, его постоянно служебное рвение: на вынужденно посаженых и откупившихся или, испорченных принуждением людей.

   - Начальник! - окликнул Песарика хозяина ментовки. - Я показатели твой хочу увеличить. Там три кроля стынут. Всего два из них мои.

   - А... аа, Песарика?.. - подполковник улыбнулся. Сержант собиравшийся наброситься на надоевший объект тоже улыбнулся ему .

  - Так зажарь с чесночком в вине, мы к тебе на свежатину придём.

   - Я на воле, запретное не ем..., кровь, говорю с глотки пускал как из кроликов. Подписывай своего мышонка к делу, пусть цифры твои рисует. Область, громкое раскрытие тебе причислит, грамоту выпишет.

   Сержант, окончательно запутался, сделал вид, что совсем в курсе дела, широко открывает начальнику тяжёлую железную дверь, заодно старика пускает в зарешеченное здание, собою доволен, только не разобрал, достанется ли ему вино и мясо с чесноком.

  ...Старика, вне очереди садят к следователю, напротив начинающего, барсукового вида человека. Уже в который раз Песарика глядит, как изменяющиеся ручки и авторучки, по протокольной бумаге скользят, буквы исправные вписываются...

  - Значит, утверждаете, что не вы убили лейтенанта Каргопалова?

  Песарика партизанам завидует: за убийство полицая награда полагалась. Испорченный гнилыми манерами молодой барсук, совсем не несёт людского содержания, окончательное брожение злобному осадку носит, расшевелил в старых жилах презрение.

   - Домыслы такие из гроба слышать хочу, ты мне не мути, - прохрипел Песарика, - почерк не мой; пиши, как я сказал: с двоих, Шопов кровь спустил намеренно, как из зайцев, а без Серёжки ему скучно волю тянуть. Понял!?

  - Вы пытались у Каргопаловой, и её любовника мотив убийства выяснять? Причину побуждений обнаружить. Были ли и другие лица?

  - Я, тебе что? - Опер!.. Мне выяснения и положения, ни к чему.

   - Знали, что такие их преступления, правосудием должны определяться?!

   Песарика отвёл голову в сторону, далеко куда-то унёс: - Правосудие, у меня на острие ножа ночует, я положенное скулами ощутить должен.

  - Расскажите подробно, как всё происходило, сопротивлялись ли пострадавшие?

   - Страдать будешь ты! Они мёртвые.

  Следователь почесал ручкой переносицу, смотрит в зарешёченное окно, пытается научным лекциям следовать, уравновешенным хочет быть: - Как реагировали Каргопалова, и мужчина, гостивший у неё, на ваше появление? ...Или они спали.

  - Сонных не купаю. Хряк морду выпучил, думал я с ним обниматься пришёл, ...а рука чёткой осталась, почерк не забыла. Когда второй раз из лагеря сваливали, для случая надобного подкрепления по тропе воли, кабанчика из блатных прихватили. Я его по тайге повёл ручей искать. Он намерения мои распознал сразу, вдруг трясти его всего начало. Не стал легавить, вмиг разделал. Когда рубаху наполненную мясом к огню притащил... все ели, бульоном запивали даже те, кто прикидывался, что оленёнка жуёт...

   Коза, - та, выпрыгнуть пыталась, дёргалась как коза затравленная, перерезанную глотку руками соединить пыталась, брыкалась долго, обмочила меня всего...