Песчаная Буря

— Думаю, что даже так, это лучше, чем род деятельности Джазирии.

Ариэлла немного склонила голову и посмотрела на Кефаса.

— Знаешь, когда ты говоришь, я слышу в твоей речи дуновение предела ветра.

Кефас слегка улыбнулся, обрадованный тем, что беседа с Ариэллой помогла ему найти хоть какой-то внутренний покой.

— А как твоя мать достигла предела огня? — спросил Кефас.

— Согласно рассказам матери, — начала Ариэлла, снова смущаясь, — это связано с мужчиной, который был у неё до моего отца. По её словам, там произошла одна очень «огненная» история.

Кефас поджал губы. Он не понимал, почему эта история заставила генази ветра засмущаться.

— Что ж, — начал он, — поговорим об этом как-нибудь в другой раз. А сейчас, — сказал он, глядя на деревья, — возможно, если я хоть немного поднимусь в воздух, это поможет мне быстрее найти в себе предел воздуха.

— Кажется, я знаю, что тебе стоит попробовать…

* * *

Сердце качало кровь, но Кефасу казалось, будто жизнь внутри него и вокруг него остановилась.

* * *

И вот он взлетел над поляной, держа Ариэллу в крепких объятиях. Девушка не была тяжелой обузой, что сильно удивило Кефаса.

Он открыл глаза и увидел девушку, крепко обвившую руки вокруг его шеи.

Она смотрела ему прямо в глаза и улыбалась. Кефас заметил, что голубоватый цвет её губ превосходно сочетался с серебристым оттенком кожи генази ветра.

Она выгнула бровь и посмотрела вниз.

— Возможно, нам пора спуститься и надеть нашу одежду.

Кефас хотел спросить, что она имела в виду, но посмотрел вниз и увидел, что его гладиаторское обмундирование и одежда Ариэллы лежали на земле, а парящие генази были одеты лишь в нижнее белье.

Ариэлла поцеловала Кефаса и сказала:

— Приятно познакомиться, Кефас Рождённый Ветром.

* * *

У гадальной комнаты Халифа Знаний не было ни окон, ни дверей, и правитель Альмарайвена мог пересчитать по своим украшенным кольцами пальцам людей, которые знали о ней — сам Халиф, его, к сожалению, умерший ученик, и старшая внучка — архи-визирь Альмарайвена.

Таким образом, Халиф знаний был уверен, что его никто не потревожит. Он сложил ноги крест-накрест, поднялся в воздух перед одним из своих магических верстаков и осмотрел все магические предметы, разложенные на нём — осколки жемчужин, пергаменты, исписанные непонятным почерком Халифа и, его самое любимое, обычное мирское зеркальце квадратной формы и небольшой стоимости.

С помощью этого дешевого зеркала Халиф Знаний мог шпионить за самыми могущественными жителями Фаэруна. Он произнёс магическое словосочетание, после чего спросил:

— Где ты, Корвус?

— Прямо здесь, ваша светлость, — ответил Кенку из тени угла комнаты.

Халиф не обернулся. Вместо этого он взял перо, окунул его в чернильницу, взял чистый пергамент и записал: «я, мёртвый ученик, внучка и кенку», после чего сказал:

— Знаешь, Корвус, подобное поведение я считаю высокомерием. Худшим из его видов. Высокомерие и невероятная гордость. Не успели мы нормально поздороваться, и вот ты сбежал. А теперь ты здесь.

— Интересная теория, но я никогда не бывал в Глубоководье, и не имел возможности повидать настоящее высокомерие, чтобы в полной мере понять, о чём вы говорите.

— А в Калимпорте? — спросил Халиф, поворачиваясь к Корвусу. Как только он посмотрел на кенку, то увидел, что он держится за своё бедро, а в стоячем положении его поддерживает лишь немая девушка-хафлинг Шан.

— Забавно, что вы спросили. Видите ли, в Калимпорте я тоже не был, зато он пришёл ко мне.

* * *

Синда одарила молодого повара злым взглядом и поставила тяжелую корзину на полку, слегка поддерживая её коленом.

— Уважаемая госпожа, — взмолился молодой повар, — зачем вы убрали вино с Пурпурных Гор? Оно должно идеально подойти к блюду.

— Неужели это так необходимо? — спросил Тобин, — Я имею в виду, что несколько тарелок жареной баранины — уже великий подарок, зачем нам ещё и вино?

Взгляд молодого повара выдавал все его сомнение.

— Да, я согласен, баранина, приготовленная нашей кухней — щедрый подарок, но неужели вашей…подруге не хочется попробовать все те тонкости вкуса, которые наша кухня может вложить в блюдо.

Синда уверенно покачала головой и показала руками какое-то слово.

— Нонфал? — спросил Тобин вслух, — Это город…

— В Тирмише, да! — воскликнул повар, — Там производят прекрасное вино, которое отлично подойдёт к жареной баранине. Если так, то это не проблема — у меня его много.

— Друг мой, — прервал великан, — Полагаю, что Синда имеет в виду нечто другое. Поймите, что Трилл — виверна, а не дракон. Ей без надобности тонкости вкуса. А если вы когда-нибудь будете в Нонфале и расспросите местных, то сразу же поймете, почему вивернам лучше не давать вина.

Синда задвинула корзину к стене и показала Тобину, что лучше было бы принести Трилл обычных овец.

Тобин лишь вздохнул и взял в руки огромное блюдо с жареным и нарезанным бараном.

Вместе с хафлингом они вышли с кухни и отправились к гнезду Трилл, где виверна с нетерпением ждала своего ужина.