Песчаная лестница

– Подожди, – ее догнал Пол, – подожди. Пойдем, что покажу.

Он взял ее за руку и повел вверх по лестнице. Дойдя до самого верхнего этажа, они свернули направо. Парень аккуратно приоткрыл свежевыкрашенную белую дверь, от которой еще пахло краской. Элис увидела большую светлую комнату, в которой стояли мольберты, законченные и недописанные картины, глиняные скульптуры. На столах лежали разные книги, деревянные болванки и всякая всячина.

– Что это?

– Это творческая мастерская Профессора. Он сделал ее для своих подопечных. Здесь я стал рисовать.

– И долго ты здесь?

– Шесть месяцев.

– Как ты здесь оказался?

– Я был на дне. Проиграл все деньги, которые мне выделили родители на обучение в университете. Напивался каждый вечер и бродил по улице, пока меня не сбил автомобиль. Меня отвезли в этот госпиталь. Я не помню как.

– Почему ты остался?

– А куда мне идти? Я не могу вернуться к родителям. Здесь я понял, кто я такой.

– И кто ты?

– Художник. Смотри…

– Это твое?! – с изумлением спросила Элис.

Молодой человек закивал. Она смотрела и не верила. Это было поистине прекрасно. Картина была написана в духе Боттичелли. Две юные девы, облаченные в легкие бело-золотистые туники, качались на качелях в лучах летнего солнца над морской пучиной. Искрящаяся вода переливалась мелкими лазурными мазками, создавая атмосферу жизни. Веревки качелей уходили и скрывались высоко в ясно-голубом небе. Небо было настолько прозрачным, что заполняло светом всё пространство комнаты.

– Как это возможно? За шесть месяцев?

Ты умел рисовать раньше?

– Только азы в гимназии. Это всё специальное лечение Профессора. Ты всё поймешь.

– Всё же это невероятно…

– Любимое выражение Профессора Рота: «В тени цвет меняется на свою про- тивоположность».

Пол мягко дотронулся до запястья Элис и развернул ее ладонь. Это было неожиданно для девушки, особенно легкий поцелуй в центр ладони. Бархатистый, слегка уловимый и протяжный.

– Пойдем. Пора, – сказал художник.

Они вышли из творческой комнаты.

– До завтра, Элис, – улыбнулся Пол.

– До завтра, – мягко ответила Элис и с интересом посмотрела в светлые глаза молодого художника.

Каждый направился в свою палату. Элис думала о загадках и тайнах этого места. Смешанные и путаные чувства погрузили ее в долгие размышления.

«Как странно могут уживаться страх и надежда, желание убежать и желание замереть», – подумала она.

Глава 4 Признание

В глубине мастерской на стуле сидел задумчивый Дэвид. Его пухлое тело врезалось в спинку деревянного стула,

создавая ощущение дискомфорта. Элис решила рано утром побыть одна в этой комнате, но увидела Дэвида и немного расстроилась.

– А, Элис, здравствуй, – дружелюбно поприветствовал парень.

– Доброе утро, – застенчиво улыбаясь, девушка подошла к нему.

– Не спится утром?

– Да, хотела осмотреться. Почему ты здесь так рано?

– А я и не уходил со вчерашнего вечера. Иногда мне позволено здесь быть. Я лучше работаю по ночам. Люблю ночное время суток.

– Ты чувствуешь себя в безопасности ночью? – спросила Элис.

– Наверное, да.

Вдруг Дэвид замолчал. Казалось, он спустился на дно своих воспоминаний. По ночам его отец часто напивался. Маленький Дэвид от страха прислушивался, пытаясь узнать среди шорохов и звуков голос живой мамы. Родители часто ссорились по ночам, а иногда отец бил мать. Мальчику было жизненно необходимо не спать ночью. Он боялся потерять контроль. Разрывающая любовь к родителям сделала его тревожным и замкнутым. Постепенно бессонная ночь стала внушать ему безопасность и ощущение власти над своей жизнью.

– Да, ты права, в безопасности, – удивляясь этому открытию, Дэвид ответил: – Ладно. Пока. Пойду спать. Этот чертеж моста меня совсем вымотал.

– Ночной сон – это отдых от наших страхов. Может, попробуешь… – провожая инженера, по-доброму сказала девушка.

Элис не очень-то понимала, как здесь всё устроено. Она подумала о Поле, его таланте и нежном отношении к ней. Она приложила к губам свою ладонь, которую поцеловал художник не так давно. Резкое сокращение мышц внизу живота теплом разлилось по телу, делая это воспоминание живым и чувственным.

«Что со мной? Я так любила Питера… Любила? Или люблю?»

Элис смущалась своих ощущений. Ее тело реагировало на Пола, не обращая внимания на мысли о другом мужчине. Чувства к Питеру были противоречивы: воспоминание, боль, страдание от предательства. Но привязанность к Питеру и надежда на их будущее поселились у нее в голове, как верные сторожи древнего замка.

Она жаждала, что дверь в комнату откроется и войдет… Пол. Лучезарный парень, подаривший радость в этом сером и чужом месте. И он вошел.

– Доброе утро! Я искал тебя.

– Я здесь, – улыбнулась Элис, и ее сердце завибрировало, передавая невидимое дрожание до самых кончиков пальцев рук.