Песчаная война

– Должен быть. И магазин обязательно тоже. Просто надо понять, где здесь что. Восток – дело тонкое, – Нелюбин сумел найти в себе силы даже до примитивной шутки. Американцы ее, понятно, не поняли, зато губы Погранова изобразили подобие легкой улыбки.

Бритни сняла винтовку, осмотрела ее, словно снаружи можно было понять, действует ли сложный и весьма капризный механизм. По-хорошему, ее сейчас следовало бы разобрать, посмотреть, почистить в месте, где легкий ветерок не метет песчинок, только пить страшно хочется, и тело почти превратилось в засушенную мумию. А вот одежда уже стала заскорузлой, противной, и верх блаженства – избавиться от нее, погрузиться в какой-нибудь бассейн, отмокать и пить, пить, пить…

Жаль, дикари не поймут, еще начнут приставать, ведь они понятия не имеют о равенстве полов и сексуальном насилии. Демократия и толерантность лишь слегка коснулись здешних краев, отнюдь еще не став глубинной сущностью обитателей.

В связи с этим вспомнилась гибель сержанта, но ведь произошла она не от рук мирных жителей. Солдатам отдали приказ, они его выполнили. Будем надеяться, что для того, чтобы спустя некоторое время предстать перед международным трибуналом и получить по заслугам. А мирным что? Им лишь бы деньги платили. Уж простые люди во всем мире относятся к представителям единственной великой державы с должным пиететом и почтением.

– Может, у них тут где-нибудь телефон есть? – вопросил в пространство Погранов. – Тогда сразу позвоним, и прочь отсюда.

– Мобильники не работают, – напомнил Айзек.

– Я имею в виду проводной, старый. Для мобильников здесь такая глушь, что работать они и не станут. Помните, были такие даже в автоматах?

Американец кивнул. Пусть не очень верилось в будку с таксофоном, но почему бы не представить, что детище Белла имеется у кого-нибудь в доме. Надо ведь порою связываться с городом или с соседним поселком! Вдруг срочно понадобится врач или адвокат? Или потребуется заказать какой-нибудь товар? Значит, без телефона не обойтись. Интернет найдется вряд ли, тут наверняка не имеют представления о компьютерах, а скорее всего и о телевидении… Не понять, чем аборигены занимаются вечерами, раз нет даже возможности усесться в уютном кресле с банкой холодного пива в руках и спокойно смотреть новости о происходящем в мире. Где случилась страшная катастрофа, где нарушаются права человека, где народы борются за демократию, кто из звезд и просто известных людей устроил очередной скандал или сошелся с новым партнером…

– И как только они живут здесь? Вот дикари! – выдохнул Айзек, с некоторым раздражением проводя рукой по небритой щеке.

– Должен же кто-то здесь жить, – философски заметил Погранов.

Улица была по-прежнему пустынна. Где же народ? К ним пришли, можно сказать, в гости солидные люди, а они ухом не ведут и глаз в их сторону не скосят! Другие бы давно уже вывалили наружу и наперебой предлагали путникам воду, а еще лучше – колу и прочие напитки. Цивилизованного языка они, понятно, не знают, однако для общения существуют универсальные жесты, подкрепленные зелеными бумажками с портретами былых президентов.

Первые дома, по существу, глиняные, довольно большие хибары, остались позади. Вся деревня, или как там ее, состояла из одинаковых построек: высокий забор, а за ним – приземистый одноэтажный дом. Все вокруг серо-коричневого цвета, невзрачное, словно выгоревшее под безжалостным солнцем. В некоторых дворах, очевидно, считавшихся по местным меркам богатыми, виднелись какие-то хилые скрюченные не то деревца, не то кустики. И больше ничего, глазу не за что зацепиться. Ни спутниковых тарелок, ни застывших во дворе машин. Даже каких-нибудь ослов не было слышно. Полная тишина. Дальше точно ехать некуда.

– Эй! Люди! – вдруг выкрикнул Погранов и едва не испугался своего одиноко прозвучавшего сиплого от жажды голоса.

Лишь поднимающийся ветер, не несущий вожделенной прохлады, а напротив, обжигающий, прошелестел песчинками да где-то скрипнул неприкрытой калиткой.

– Вымерли они тут все, что ли? – Нелюбин даже передернулся. Ему вдруг стало не по себе, словно место это было проклято и здесь произошла ужасная трагедия, вполне достойная голливудского фильма. Мумия ли изничтожила людей, злой дух сожрал, инопланетный хищник порезвился?..

Есть что-то жуткое в пустых домах и улицах. Не должны так выглядеть людские поселения, не должны. Даже на краю света или за его краем.

Путникам не дано было узнать, что тут действительно случилось несчастье, пусть и не из тех, про которые снимают кино. Зачем подобное снимать? Довольно заурядный, с точки зрения командования, случай. Самолет атаковал цель, атаковал успешно, и разве такая большая беда, что целью этой случайно оказался старенький автобус, на котором перевозили детей? Ракета попала точно, выживших не было, хотя большая ли в том беда, если дети были детьми арабов? Вот если бы европейцев или, Боже сохрани, американцев, разговор был бы другой. А тут еще нарожают, чего им стоит?