Песчаные короли

— Вы уже свыклись с этим. А они — нет. Что касается клиентов, то да, многие из них, должно быть, давно уже хотели об этом узнать; так или иначе, но они готовы были услышать объяснения, ждали их. А журналисты? Поставьте себя на их место, мисс Брекли. Их послали написать отчет о том, что представлялось рекламной лекцией на тему, как сохранить красоту, лекцией, пригодной только для одной-двух заметок на странице для женщин. Я не хочу сказать, что вы не заставили некоторых из них задуматься и, возможно, подготовили почву для этого. Но вы подумайте, как они должны были изложить все то, что вы сказали, перед твердолобым редактором? Мне это знакомо. Было время, когда и я сталкивалась с этим. Сейчас нам нужно только что-то сенсационное…

— Ради бога, Сара, если то, что я сказала не есть…

— Сенсационное в газетном понимании слова, я имею в виду. Надо ударить с достаточной силой по внешним эмоциям. А то, о чем вы сообщили, содержало много подтекста, для восприятия которого требуется время.

Диана ответила более уверенно:

— Возможно, наивно было надеяться на немедленный взрыв. Есть еще воскресные издания. У них еще будет достаточно времени, чтобы понять — это уже не их дело. Мне все равно, как они трактуют этот факт, главное, что его пока не игнорируют. А кроме того, есть еще еженедельные и ежемесячные журналы для женщин… Некоторые из них кое-что выудят из этого…

Но события развернулись так, что Диане не пришлось ожидать ни воскресных, ни еженедельных изданий, ибо в тот же день, в четверг, после закрытия биржи страховая компания “Треднидл и Вестерн” объявила об отсрочке, до официального уведомления, выплаты ежегодной ренты и гарантированных прибылей. Они объяснили этот шаг как “чисто временное средство, к сожалению, примененное в ожидании узаконенного решения об обязанностях компании в том случае, если деньги были использованы для удлинения нормальной продолжительности жизни”.

По мнению многих, особенно акционеров этой и других страховых компаний, прибегать к таким средствам, пусть и временно, было весьма неблагоразумно. “Зачем, — слышались возмущенные голоса, — зачем нужно было этим дуракам в правлении распускать свои языки? Если даже в этом и есть нечто такое, этим идиотам надо было молчать, пока не станет известно мнение Совета”.

В пятницу акции компании упали на пять шиллингов. На бирже прошел слух, что какой-то королевский адвокат твердил накануне вечером в национальном клубе либералов, что, поскольку поддержание угасающей жизни есть одна из самых важнейших и повседневных обязанностей врачей, то он не видит в этом проблемы.

Курс страховых акций падал все ниже.

Споры о том, есть ли и в самом деле какой-то смысл в этом “бизнесе удлинения жизни”, то разгорались, то угасали. Начали поговаривать, что все это значительно преувеличено.

Курс страховых акций пришел в состояние равновесия.

Около двух часов дня вышла вечерняя газета. На странице городских новостей она поместила такую заметку: