Песчинка на ветру

После революции, в девятнадцатом году, немец со всем семейством сбежал обратно в Германию, оставив всё: дом, хозяйство, утварь. Получилось ли у него доехать или сгинул он в пожарах гражданской войны, этого никто в Архангельском не знал. Само село переименовали в посёлок Красноармейский. В доме поселился председатель колхоза с женой и двумя сыновьями. Через девять лет у них родилась девочка Оленька. Во время войны погибли все: председатель колхоза – геройски под Сталинградом, его два сына сгинули где-то в окружении, а жена – когда заразилась в госпитале тифом.

Единственной хозяйкой в доме осталась Ольга. Случись такое до войны, дом бы отдали многодетной бедняцкой семье, но после войны много домов вообще пустовало. А в 1947 году после демобилизации в Красноармейский приехал дед Максима, Иван Васильевич. Заприметил миловидную девушку с грустными глазами и немедля женился. Так дом стал владением семьи Бахаревых.

* * *

День клонился к вечеру. Облака, подсвеченные низким солнцем, приобрели розоватый оттенок. Машина остановилась у подножья холма. Вот он – дом! На самом высоком месте, где посёлок граничил с лесом и ручьём.

Валерия выбежала из автомобиля. Её глаза широко раскрылись. Одним движением она достала блокнот и карандаш из сумки. Дом уменьшенным двойником ложился на бумагу.

Макс тоже вышел. Он поднял голову вверх и вдохнул вечерний запах трав. Залюбовался небом, домом, а больше всего – девушкой. Ветер тихонько трепал её волосы, развевал платье, а она стояла, покачиваясь, быстро-быстро водя карандашом в блокноте, и лицо её наполнялось красками заходящего солнца.

Макс подошёл к девушке и обнял её за плечи. Они стояли, прислонившись друг к другу. Над ними возвышался дом.

«Я сделаю всё, чтобы она была счастлива. Буду много работать. Она ни в чём не будет нуждаться. Каждое её желание – моё исполнение!»

«Я в восторге от этого дома! Если моя судьба – жить здесь, то она мне, несомненно, нравится. И Макс… Я чувствую, что он мне небезразличен. Всё у нас наладится!»

В небе над домом пролетела пара журавлей. Курлыкая, они скрылись за макушками деревьев.

Макс и Валерия проводили их взглядом. Мысли двоих слились воедино.

«Нас ждёт прекрасная жизнь, и нет силы, способной помешать этому!»

Солнце опускалось за холмы, заливая всё кровавым светом.

Часть II

1

Прошло десять лет.

Восходящее солнце осветило кромку леса, перевалило за забор каменного дома и залило светом сначала спальню, затем лестницу и гостиную. Через открытую дверь, ведущую в сад, проникал лёгкий аромат пряностей. Смешиваясь с запахом цветов, буйно разросшихся у крыльца, он превращался в медово-пряную амброзию, которую хотелось вдыхать снова и снова.

В это прекрасное июльское утро за накрытым к завтраку столом удобно устроился отец семейства. Его тёмные волосы коротко подстрижены, лицо и руки покрывает бронзовый загар, на фоне которого выделяются глаза. Они удивительного синего цвета – того цвета, который бывает у неба ясным осенним днём. Перед ним на льняной скатерти стоит стеклянная чаша, доверху наполненная свежей клубникой, молочник и чашка только что сваренного кофе. Он отхлёбывает из неё маленькими глотками, просматривая журнал, лежащий перед ним.

Валерия, в кружевном фартуке поверх лёгкого халатика, достаёт из духовки круассаны. Её волосы собраны в пучок, несколько прядей выбились и непослушными волнами спадают вдоль лица. Она откидывает их назад и снимает прихватку с руки.

Со второго этажа доносится какая-то возня, затем топот маленьких ножек.

– Доброе утро, мамочка! – звонкий голос светловолосого розовощёкого мальчугана лет шести рассёк воздух. Он перепрыгнул через последнюю ступеньку, обогнал девочку и первым занял место за столом.

– Мамуля, доброе утро! – девочка не спеша села рядом с отцом, аккуратно поправила подол платья.

– Доброе утро, Ваня, Настенька! Как спалось? – Валерия снова откинула непослушную прядь со лба.

– Мне приснилось, как я летаю! Над лесом! – голубые глаза мальчика светились радостью.

Он потянулся к горячему круассану, обжёгся, сжал губы, но не издал ни звука, убрал руку на колени.

– Мама, мама, Ваня пальцы обжёг! – Настя подняла свои большие зелёные глаза на Леру.

– Дорогие мои, аккуратнее! Подождите минутку, круассаны только что из духовки!

Валерия слегка улыбнулась, сняла фартук и села за стол. Разлила напитки. Детям – молоко, себе – кофе.

– Милый, тебе добавить кофейку?

– Да, малыш, полную налей.

Максим убрал журнал и посмотрел на детей.

– Вы помните, что сегодня мы едем к деду и бабушке? – он отхлебнул из чашки.

– Да! – синхронно закричали дети.

– Соскучились? И Нора вас ждёт! Давайте как следует покушайте и поедем. Останетесь там на недельку.

– Ура! – снова закричали дети.

Дети, позавтракав, убежали на второй этаж собираться. Валерия принялась убирать посуду со стола. Максим притянул её к себе, усадил на колени.

– Целую неделю вдвоём! Когда ещё нам выпадет такая возможность? Может, взять отгул?