Песчинка на ветру

Чёрный «форд-фьюжн» въехал в посёлок Красноармейский и остановился у дома Бахаревых. Дверь открылась, и из машины вышла молодая женщина. Достала пакет с заднего сидения. Громко хлопнула дверью, щёлкнула брелком. Калитка оказалась не запертой, и она по выложенной камнем дорожке дошла до крыльца. Поднялась по ступенькам. Вошла в открытую настежь дверь. Очутилась в тамбуре. От внутренних помещений дома её отделяла только москитная сетка. Она знала, что Макс дома, но, несмотря на это, громко спросила:

– Есть кто дома?

Отодвинула сетку. Мужчина вышел из кухни в шортах и расстёгнутой рубашке. Загорелый, с чуть растрёпанными волосами. Его синие глаза сузились, глядя на неё, улыбка натянуто легла на лицо. Взгляд Киры задержался на плоском мускулистом животе. Затем скользнул по рельефу мышц на руках.

– А, Кира, привет! Леры нет, – он продолжал смотреть ей в глаза, застёгивая рубашку. – Ты не знала?

– Она осталась в мастерской. Картину дописывает. Мы договорились, что я заеду в магазин за красками и завезу их ей. Она скоро подъедет, минут через десять. Я подожду? – не дожидаясь ответа, Кира сняла босоножки и вошла в дом.

– Ну, раз уж приехала, проходи, – Макс отвернулся к плите. – Будешь что-нибудь пить?

– Не откажусь от чая, – Кира жадно смотрела на его крепкие босые ноги, переходившие в упругие ягодицы.

– Хорошо, я сейчас заварю. Тебе какой – чёрный, зелёный?

– Зелёный, пожалуйста, – Кира поставила пакет на кухонный стол и села на диван. Её коротенькая юбочка приподнялась. Она закинула ногу на ногу.

Зазвонил телефон.

– Да, малыш, – минуты две он слушал. – Хорошо, я понял, жду.

Он нажал на отбой, положил трубку на столешницу, повернулся к Кире:

– Валерия звонила. Она сначала в аптеку, потом к матери, завезёт лекарства. Будет не раньше, чем через час, – он вопросительно посмотрел на Киру.

– О, мама – это святое! Я подожду, ты же не против? – она поставила обе ноги на пол, провела по ним руками от юбки до колен, и посмотрела на мужчину из-под густо накрашенных ресниц.

Макс молча кивнул. Он чувствовал неприязнь к этой подруге своей жены. Списывал на ревность, ведь она отнимала у него Леру. Отнимала постоянно, иногда на пару часов, иногда и на целый день.

Кира улыбнулась. Валерия сказала ей и об аптеке, и о маме. Ещё утром, когда они встретились в мастерской. Кира ждала такой возможности очень, очень давно! Она ушла пораньше, сославшись на головную боль, заехала домой, надела самую короткую юбку, прозрачную блузку, накрасилась посильнее. Её глаза светились. В голове каруселью кружилась и кружилась одна мысль: «Сегодня, это случится сегодня!»

День, когда Кира увидела Макса впервые, ей уже никогда не забыть. Именно тогда у неё и возникли эти мысли. Мысли, не дававшие ей покоя, мысли, заставившие её приехать сегодня в этот дом и начать действовать.

* * *

Кира уже работала в мастерской не меньше полугода и знала, что Валерия замужем, но ни разу не видела её мужа. Она вообще не проявляла никакого интереса ни к самой Валерии, ни к её окружению. Валерия ей казалась не от мира сего – слишком наивной, слишком далёкой от её интересов.

Всё изменилось в тот самый день, когда, услышав звук открывающейся двери, Кира оторвала взгляд от мольберта и увидела, как в мастерскую входит высокий мускулистый брюнет. На его загорелом лице глаза сияли, словно лазуриты. Уверенно, но бесшумно, как тигр, незаметно следующий за добычей, он подошёл к Валерии. Она не замечала его, полностью поглощённая рисованием. Он дождался, когда её рука с кистью опустится, и быстро развернул девушку к себе.

Мгновение – и его губы впились в губы жены. Его загорелые руки тисками обхватили Леру, дыхание участилось. Поцелуи становились короче и неистовее. Кира слышала каждое касание его губ о плоть, каждый вдох и выдох. Затем он прижал Валерию к стене. Картины под занавесью качнулись, но остались на месте. Он поднял рукой её ногу, согнутую в колене, к своему бедру. Его сильная рука забралась под подол вымазанного краской халатика.

Валерия вскрикнула и бросила взгляд на Киру. Та замерла. Все её чувства, действия мысли – всё остановилось. Она просто смотрела, широко раскрыв глаза, на происходящее.

Макс повернул голову. Лишь мгновение его расширенные зрачки, словно обведённые голубой краской, смотрели прямо на Киру. По её телу прошла дрожь. Желания? Страха? Она так и не смогла понять, что испытала в тот миг. Затем его глаза снова устремились к Лере. Он убрал руку из-под подола, но не отпустил жену. Сказав ей что-то на ухо, увлёк за собой. Валерия, потупила взгляд и покраснела. Быстро скинула халат, оставшись в летнем платье. Уже у двери подняла глаза на Киру. «Извини», – читалось на её лице.

В этот день Кира уже не могла работать. Перед её глазами, снова и снова, возникал Макс, прижимающий Леру к стенке. Его большая загорелая рука под подолом халатика.

* * *