Песенка для Нерона

— А кроме того, — сказал я. — Представь: ты сидишь у кабака, или пасешь коров, или ковыряешься в поле, появляются два чувака в униформе и спрашивают, не видел ли ты двух чуваков. Да тебе в голову не придет, что чуваки, которые спрашивают — это чуваки, которых они ищут.

Он поскреб в затылке.

— Повтори еще раз, — сказал он. — Медленно.

— Мы переоденемся солдатами, — сказал я. — И прикинемся, что ищем нас. Подумай.

Он подумал.

— Всего одна проблема, — сказал он. — Где взять два комплекта армейского обмундирования? Или ты подумываешь заскочить в казармы и попросить каптерщика подыскать нам что-нибудь по размеру?

Я покачал головой.

— На этот счет не беспокойся, — сказал я. — Я все продумал. Это малейшая из наших проблем. Ну, что скажешь?

У него был такой вид, как будто его крепко пучит.

— Не знаю, — сказал он. — Это настолько глупо звучит, что даже может и получиться. Но…

— Значит, договорились. Ладно, давай двигать. Нет смысла сидеть здесь и ждать, когда нас схватят.

Если вы ломаете голову, пытаясь расколоть мой хитроумный план получения двух комплектов пехотной униформы, то вы в хорошей компании, потому что я тоже этим занимался. О, я помню, что сказал Луцию Домицию, но это была небольшая ложь во спасение, потому что в противном случае он бы затеял свару и мы бы с места не двинулись. Должен сознаться, когда мы выбирались из нашего номера, я понятия не имел, как решить эту проблему. Ну, то есть я был вполне убежден, что нам придется, вероятно, слегка нарушить закон, но в остальном я сохранял, так скажем, незашоренный взгляд и был открыт для предложений.

Перво-наперво я решил, что идея Луция Домиция насчет каптерщика не была такой идиотской, как он сам полагал. Как всем известно, существование римской армии как таковой подчинено двум целям: она должна поддерживать мир и ее должны обдирать все, кто движется. Если у вас заводится дохлая лошадь или три тонны заплесневелых бобов — как вы поступаете? Продаете их военным. Ну или, предположим, вы строительный подрядчик или владелец фабрики по производству гвоздей. Кто ваш любимый клиент — тот, которого можно надуть в любое время суток и в любой сезон? Парни в красном. Если вам что-то нужно, а у армии это что-то есть в наличии, все, что от вас требуется, это поставить выпивку квартирмейстеру или складскому писцу — после чего вы можете явиться в казарму с тачкой, а солдаты еще и помогут ее загрузить. Я люблю армию. Существование армии заставляет меня пожалеть, что я не плачу налогов.

Единственным пробелом в плане было то, что я не знал, где расположены ближайшие казармы, и по некоторым причинам мне не хотелось расхаживать по городу, спрашивая дорогу. Жаль, но надо быть реалистом. Поэтому на ум мне пришло высказывание моей старушки-матери: не можешь купить — укради.

Ну, сказать-то просто, однако мне претила перспектива проследить полвзвода братушек до темного переулка, где и обобрать их. Лобовая атака отпадает, рассудил я. Придется брать хитростью. В этот самый момент я ощутил сожаление, что когда я был молод и только начинал жить, мне не выпало шанса настоящим образом овладеть ремеслом. Понимаете, спереть плащ и пояс у молодого придурка, пока он исследует местную фауну — это одно. И совсем другое — обработать военного: это работа для профессионала. Нужно иметь солидное образование, если собираешься играть в такие игры.

Тем не менее, это было все, что нам оставалось, поэтому все умственные усилия я бросил на решение следующего вопроса: когда солдаты снимают все свое обмундирование? Ответ: в общем, никогда, а если не верите, подойдите к ближайшему часовому и глубоко вдохните. И тут я подумал: Гален, ты опять мелочишься; узость взглядов загонит тебя в могилу. Действительно, средний салоед, плоскостопый мул Мария, сбрасывает тогу лишь дважды: в брачную ночь и на похоронах. Офицеры, напротив, относятся к совершенно другому типу. Они благородны. Они моются.

— Короче, так, — сказал я Луцию Домицию. — Высматривай бани.

Он взглянул на меня и заскулил, но я был к этому готов.

— Ох, бога ради, — сказал он. — Уж не собираешься ли ты что-нибудь стянуть? Ты вообще обучаем? Мы ведь именно из-за этого и оказались в такой заднице.

— Конечно, — сказал я. — Есть такая деревенская поговорка: лажа как дверь — через что вошел, через то и выйдешь. Короче, нам нужен длинный шест и что-нибудь в качестве крючка.

— Нет.

— И какой-нибудь шнур, — добавил я, поскольку вообще очень внимателен к мелочам. — Давай ищи.

Шест оказалось найти нетрудно. Знаете эти штуковины, которые хозяева лавок используют, чтобы тушить лампы на улице? Мы нашли одну такую, прислоненную к стене.

С крюком было посложнее. Я подумал, что подойдет крюк для горшка, но все, какие нам попадались, были с горшками, что усложняло задачу.

Как раз когда я начал нервничать, разгуливая по рынку с длинным ворованным шестом, мы приметили прилавок скобаря, на котором были разложены новые крючья для туш, еще черные после закаливания.

— Вон они, — сказал я. — То, что надо.

Луций Домиций встревожился.