Песенка про любовь (СИ)

— До Версаля? — через силу улыбнулась я.

Версалем у нас назывался туалет, убранный мрамором и бронзой. Точнее, это был Малый Версаль в отличие от Большого, который размещался в главном здании. На самом деле Версаль служил не столько туалетом, сколько клубом для неформального общения, но и по прямому назначению он тоже использовался. Здесь пересекались светила мировой науки и крупные администраторы с зелёными аспирантиками и прочими малозначащими представителями общественности. Ходили легенды о больших открытиях, порождённых быстрым обменом информацией в перекрестье версальских зеркал.

Я умылась, полезла в сумку за салфетками, чтобы промокнуть лицо, и услышала тихий шёпот работающего ноутбука. Я плохо подумала про Чингачгука, извлекла машину из сумки, и прежде чем выключить, активировала модем. Бариола ответила. Да, речь шла о моём однокласснике. Более того, к письму моя парижская приятельница приложила фотку. На ней были сама Мишель и, наверное, Евген. Видно его было плохо. Стоял он почти спиной. Шикарная когда-то блондинистая грива превратилась в короткий ёжик, да и сам он как-то усох в размерах, хотя мышцы по-прежнему бугрились под джемпером, а шея выглядела, что та колонна. К тому же на нём были солнечные очки.

Я решила, что дома во всём разберусь подробнее. Выключила ноутбук и вышла из туалета. В коридоре меня ждали. Юрик с Ларисой и… Харьков.

— Всё нормально, ребята, — сказала я. — Разволновалась маленько. Я сейчас…

Харьков взял меня за локоть и отвёл в сторонку. Мы поговорили. Сначала Харьков, который оказался Олегом Ивановичем, рассыпался передо мной в заверениях в полном почтении, накидал комплиментов, а потом сообщил, что я по-любому включена в исследовательскую группу, хочу я этого или нет, потому что слишком серьёзное заваривается дело. Я пожала плечами. Это итак было понятно. Под завязку Харьков попросил до утра мой ноутбук.

— Там личная информация, — процедила я и предложила скопировать ему на флэшку нужные файлы.

Харьков промямлил, что лучше бы этого не размножать, и поклялся, что вернёт машинку перед началом занятий, а в личные файлы не полезет. Я вспомнила про пароль, установленный на ноутбук ещё Сергеем Галицыным, его первым хозяином, злорадно про себя ухмыльнулась и покорно машину отдала, понимая, что безопасник не отстанет. Харьков бережно принял ноутбук и поспешно откланялся. Оказалось, что заседание с участием гостей завершилось, всех отпустили на небольшой перерыв, а сейчас начнётся работа по темам. Я облегчённо вздохнула, и мы направились обратно в конференц-зал. Лариса, нерешительно потоптавшись, попросилась с нами. Я кивнула, а Юрик просто не обратил внимания. Он уже мысленно успел погрузиться в свои исследования.

Работать по темам сегодня не получилось. Мы быстро обменялись информацией, но разбирать результаты никому не хотелось. Все лихорадочно обсуждали новость.

— Пошли в лабораторию, — скомандовал Юрик. — Потеря времени!

— Без меня, — сказала я.

Юрик в ярости развернулся ко мне.

— Ноутбук с информацией, — напомнила я, — у меня забрали.

Юрик накинулся на меня с упрёками. На нас стали оглядываться. Тогда я поднялась и покинула аудиторию. Юрик и Лариска догнали меня возле гардероба. Юрик снова принялся бубнить что-то укоризненное.

— Ну в самом деле, — поддержала его Лариска. — Отдала компьютер неизвестно кому…

— Известно, — процедила я.

Не хотелось мне с ними разговаривать об этом сейчас, но пришлось. Я увела их к окну и с пятого на десятое выложила всю историю. Юрик железно умолк. А Лариску наоборот прорвало. По-моему, она вообразила себя Анжелиной Джоли и принялась заваливать меня вопросами, но мне было не до неё. Юрка поднял на меня страдальческий взор.

— Полька, а ты не думаешь, что наш штамм…

— Отечественного происхождения? — хмуро спросила я. — Только об этом и думаю.

У Лариски отвалилась челюсть.

— Мы влезли в оружейную программу?! — восхитилась она.

Юрка продолжал напряжённо смотреть на меня.

— Но ведь отец бы знал, как ты думаешь?

— Спроси у него, — посоветовала я.

— Само собой, — пробормотал Юрик и взглянул на Ларису. — Не говори никому.

— Хоть огнём жги!

У Лариски на лице появилось партизанское выражение. Господи, как дитя, честное слово!

— Зря отдала ноутбук, — сказал Юрик после некоторого размышления.

Я успокоила его на предмет того, что в домашнем компьютере у меня всё продублировано.

— Пойдём к тебе, — жалобно сказал Юрик. — Надо кое-что посмотреть.

— Да, пойдёмте, — пригласила я их, не до ночи же было торчать возле этого окна.

Почти возле нашего дома мне на глаза попался жалкий котёнок, уже не малыш и ещё не взрослый гроза помоек. Это был явно домашний зверь. Он поджимал стынущие лапы и окликал прохожих охрипшим голосишкой. Был он помесью рыжего дворянина и сиамца. Через оранжевую спину отчётливо тянулась тёмная полоса. Я затормозила.

— Эй, — сказала я, — парень! А ведь я тебя, кажется, знаю, — и позвала. — Рыжик, Рыжик!

Зверь счастливо ломанулся ко мне со всех своих отмороженных лап.