Песенка про любовь (СИ)

В аудиторию я влетела на последних секундах перед звонком. Успела заметить, как мне отчаянно сигналит Лариса, и пробралась к ней.

— С тобой всё в порядке? — заботливо поинтересовалась наша староста.

— В полном! — заверила я и спросила в свою очередь, что я пропустила из лекции по биохимии.

Лариска быстрым шёпотом просветила меня, и я успокоилась — никакого эксклюзива я не пропустила, лекция была обзорной. Да и сейчас ожидалось нечто подобное, только из другой оперы — статистические методы и географические ареалы на фоне глобализации. Эти прелюбопытные сведения нам преподносила замдекана. Милейшую Елену Моисеевну надо было просто слушать. Она разворачивала свою тему как захватывающий триллер с неослабевающим напряжением.

Где-то на двадцатой минуте нашего преподавателя отвлекли из-за двери, и народ слегка расслабился. Я быстро спросила у Ларисы, что вчера было, почему она стала мне звонить. Оказалось, что виной всему явился Юрик. Это он переполошил старосту, попросив выяснить, благополучно ли я добралась домой.

— Больной какой-то! — рассердилась я. — Что, до утра нельзя было подождать?

Лариса пожала плечами и оглянулась.

— Он такой грустный сидит, — сообщила она мне. — Что у вас случилось?

— Это у вас случилось! — хмыкнула я. — Кого он среди ночи потревожил? Не меня ведь.

— Ты поэтому и злишься, — сказала Лариска с едва заметным превосходством.

Мне стало весело.

— А ведь точно! — сообщила я и принялась хохотать. Эта идея показалась мне такой забавной.

Лариса тоже заметно оживилась. Во время перерыва к нам подтянулся Вовка Баринов. Его как магнитом приманивало любое веселье. Лёгкий человек Вовка! Он плюхнулся на стол перед нами и принялся травить анекдоты — все абсолютно свежие и при этом до чёртиков смешные. Постепенно компания наша увеличилась многократно. Вовка не иссякал и с умилением наблюдал, как я смеюсь. Почему-то в этот раз его занимала именно моя реакция.

Нас прервала Елена Моисеевна, потому что окончание перерыва мы пропустили.

— Баринов! — ахнула замдекана. — Что за поза? Перед носом у девушек! Невероятно!

Вовка поспешно соскочил со стола и напустил на себя смущённый вид.

— Простите, Лена Моисеевна, — забормотал он. — Больше никогда, Лена Моисеевна!

— Ах, оставьте ваши формы! — отмахнулась замдекана. — И ступайте уже на место! А вы, девушки?..

— Я вами удивляюсь! — вполголоса сказал Юрик со своего места.

Во внезапно наступившей тишине его восклицание прозвучало отчётливо на всю аудиторию.

— Вы таки антисемит, Марков, — ухмыльнулась Елена Моисеевна и движением руки погасила начавшееся хихиканье.

Я оглянулась на Юрика. Он сидел красный как рак. По части шуток у него всегда мало что получалось. Юрик поймал мой взгляд и стеснительно двинул плечом. Я неудержимо улыбнулась. Всё-таки он был славный. И Юрка улыбнулся в ответ.

— Ух ты! — едва слышным шёпотом сказала Лариса.

Она тоже смотрела на Юрика.

— Просто заглядение, — добавила она.

В перерыве Юрик первым оказался у нашего стола и попросил у меня разрешения взглянуть на последние расчёты. Он занимался геномикой, я — биоинформатикой. Мы пересеклись на уровне эксперимента. В этом проекте я обеспечивала секвенирование патогенной зоны некоего микроорганизма, а Юрик — синтез антигена. Проще говоря, мы моделировали сыворотку против модифицированного возбудителя инфекции. Собственно, мы сейчас были на завершающем этапе. Я выпала ненадолго из процесса на стадии формирования моделей. Юрик работал в это время методом тыка с помощью моих коллег из соседних проектов. Кто-то из них перепутал исходную РНК, и результаты увели исследование не в ту степь. Вот из-за таких штук я собственно и взялась за биоинформатику. Чтобы в будущем ни от кого не зависеть.

Я извлекла из сумки ноутбук и открыла папку с расчётами. Пока Юрик просматривал последний отчёт, успела заметить мигающее сообщение в правом нижнем углу экрана. Мне прислали письмо.

— Вот! — Юрик нашёл слабое звено. — И как это я прохлопал! Теперь с этого места придётся начинать заново.

— Ты сильно продвинулся? — поинтересовалась я.

— В общем, да, — сказал Юрик. — И там получился любопытный эффект, сужение полярности. Собственно, кажется, получилось определить направление мутаций.

— Да ты что! — мы с Лариской ахнули в голос.

Юрик снова улыбнулся.

— Одно из направлений, — поправился он. — И знаете, этот штамм выглядит как искусственно сломанный.

Мы насторожились и испуганно уставились на Маркова. Он зябко поёжился.

— Но всё это надо сто раз проверить. Я сказал отцу. Он предлагает собрать новую группу. И будет сам руководить проектом. Полька, пойдёшь?

Я медленно кивнула. Это были не шутки. Сильно потянуло международным скандалом.

— А я, — жалобно сказала Лариска. — А меня возьмите…

Юрик пообещал. Лариска обрадовалась и что-то залепетала, такое, нежно-благодарственное. Юрик стал отвечать. А я подключила модем и полезла проверять почту. Писала моя приятельница из Сорбонны, Мишель. Мы с ней познакомились два года назад, когда она приезжала к нам на целый семестр по студенческому обмену.