Песенник

Когда я на почте служил ямщиком

Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силёнку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Сначала не чуял я в девке беду,
Потом задурил не на шутку:
Куда ни поеду, куда ни пойду,
Всё к милой сверну на минутку.

И любо оно, да покоя-то нет,
А сердце болит всё сильнее.
Однажды даёт мне начальник пакет:
«Свези, мол, на почту живее!»

Я принял пакет — и скорей на коня,
И по полю вихрем помчался,
А сердце щемит, да щемит у меня,
Как будто с ней век не видался.

И что за причина, понять не могу,
И ветер так воет тоскливо…
И вдруг — словно замер мой конь на бегу,
И в сторону смотрит пугливо.

Забилося сердце сильней у меня,
И глянул вперед я в тревоге,
Потом соскочил с удалого коня, —
И вижу я труп на дороге.

А снег уж совсем ту находку занёс,
Метель так и пляшет над трупом.
Разрыл я сугроб-то и к месту прирос, —
Мороз заходил под тулупом.

Под снегом-то, братцы, лежала она…
Закрылися карие очи.
Налейте, налейте скорее вина,
Рассказывать больше нет мочи!

Липа вековая

Липа вековая
Над рекой стоит,
Песня удалая
Вдалеке звучит.

Луг покрыт туманом,
Словно пеленой;
Слышен за курганом
Звон сторожевой.

Этот звон унылый
Давно прошлых дней
Пробудил, что было,
Всё в душе моей.

Пробудил, о милой
Прежние мечты.
Вспомнил с новой силой,
Как любила ты.

Но все миновало,
И я под венцом,
Молодца сковали
Золотым кольцом.

Только не с тобою,
Милая моя, —
Спишь ты под землею,
Спишь из-за меня.

Над твоей могилкой
Соловей поет, —
Скоро друг твой милый
Тем же сном заснет.

Липа, расколися
На четыре пня.
Милая, проснися
И возьми меня.

Любо, братцы, любо…

Как на грозный Терек выгнали казаки,
Выгнали казаки сорок тысяч лошадей.
И покрылось поле, и покрылся берег
Сотнями порубленных пострелянных людей.

     Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить.
     С нашим атаманом не приходится тужить.

Атаман наш знает, кого выбирает.
«Эскадрон по коням!», да забыли про меня…
Им осталась воля да казачья доля,
Мне досталась пыльная, горючая земля.

     Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить.
     С нашим атаманом не приходится тужить.

А первая пуля, а первая пуля,
А первая пуля в ногу ранила коня.
А вторая пуля, а вторая пуля,
А вторая пуля в сердце ранила меня.

     Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить.
     С нашим атаманом не приходится тужить.

Жинка погорюет, выйдет за другого.
За мово товарища, забудет про меня…
Жалко только волюшки во широком полюшке,
Жалко сабли вострой да буланого коня.

     Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить.
     С нашим атаманом не приходится тужить.