Пеший камикадзе. Книга первая

– Так точно, – удивился Фёдоров.

– Смотри! – Егор кинул первый.

– Левее… сильно левее…

– Я промахнулся. Давай ещё раз, – Егор подобрал осколок бордюрного камня поменьше и метнул снова.

– Правее, сантиметров пятнадцать и дальше – на полметра.

– Давай, ещё, – запустил Бис комок глины, не найдя ничего более подходящего.

– Уже лучше, товарищ старший лейтенант. Почти в самое яблочко!

Егор двинул ему по шлему:

– Не умничай мне тут. Дуй за пулемётчиком, – но в ту же секунду в голову Биса пришла идея: 'Что, если вместо камней бросать двухсотграммовые тротиловые шашки с капсюлем и зажжённым огнепроводным шнуром? – ручные гранаты сапёрам не выдавались за ненадобностью. – А для этой будет достаточно десятисантиметрового шнура. Хватит, чтобы запалить и, не торопясь, прицельно подбросить шашку к фугасу. Взрыв такой 'гранаты' в состоянии повредить приёмник сигнала радиоуправляемого фугаса, а если он 'по проводам' – токоведущие жилы и нанести урон куда больше, чем стрельба из пулемёта. Вдруг, получиться инициировать детонацию?' – Егор оглянулся. – Отставить пулемёт! Неси сумку минёра!

– Есть, товарищ старший лейтенант.

– Через минуту Фёдоров был у БТРа.

– Фёдор! Ну, чего там? – крикнул Стеклов солдату на дороге.

– Пока камни кидаем, – пожал плечами боец.

– Не понял, что они делают? – переспросил Крутий.

– Хрен знает? – закурил Стеклов. – Камни, что ли, кидают, сказал? – поскоблил подбородок пальцами с сигаретой. – Егор дурной немного, на него это похоже.

От подрыва первой тротиловой шашки разворотило приличную воронку и изрядно проредило куст, Стеклов от неожиданности прикусил язык.

– Бляха-муха! Подрыв?

– Да, нет. Это Егор походу…

От второй шашки-гранаты воронка стала больше и ожила рации.

– 'Водопад', 'Варягу', приём, – сказал начштаба.

– На приёме, 'Водопад'.

– Как обстановка? 'Девятка' докладывает, что у тебя слышны стрельба и взрывы? Что-то такое наблюдаешь?

– Обнаружили фугас, работаем…

– Ммм… Хорошо, – сказал Крышевский и отключился.

Третий бросок оказался неудачным – 'граната' угодила в ветку и упала в стороне. Подрыв заряда не принёс результата, кроме того, что разбудил сварливую и тем не менее смелую женщину из соседнего двора, которая прямо через забор выразила отвращение к военным и прокляла русских женщин, родивших их, за что Крутий расстрелял черепичную крышу её дома. После этого стало тихо, как до всего.

– Пойдёшь смотреть? – спросил Бис сапёра.

– А можно не ходить?

– Это наша работа, Саня. Если не ты, кто-то должен сделать её за тебя?

– Можете сами?

– Ты охуел, Фёдоров?! Меня на все фугасы не хватит.

– Ну один разок, товарищ старший лейтенант…

Егор понимающе поглядел на солдата, отвернулся и уполз, прихватив с собой бинокль. Осмотр исследуемого участка ничего не дал. Подходить ближе, Бис не стал, побоялся, решив перестраховаться и, в конце концов, накатить на фугас БТРом – наезжали же на мину, в БТРе никто не пострадал, для надёжности упакуем водилу в бронежилет и стальной шлем, наедем также – задним колесом.

– …Я уже жопу отморозил сидеть, и ноги… Что Бис так долго? – в конец растерял терпение Владимир Стеклов, сидя под стеной дома на четырёх сложенных стопкой кирпичах.

– Поди, спроси, – предложил Юра Крутий.

– Не, я тогда лучше подожду.

– Тогда сиди молча…

– Всё-таки интересно, почему ноги мёрзнут, а?

– По кочану, – отрезал Юра. – Потому что сапоги делают люди, которые таких морозов не видели.

– Что сидим? – появился из ниоткуда Бис.

– О! Тебя ждём. Ну, ты чего там?

– Фугас пытаюсь обезвредить.

– Ну, и как успехи? – вывернул Стеклов шею.

– Пока безуспешно. Сейчас попробую накатить 'бронёй'.

– Это как?

– Как в прошлый раз.

– Когда ОМОН ждали? – догадался Крутий.

– Ага.

– Да ну нафиг?! – вскочил на ноги Стеклов.

– Не веришь? Гляди, – Бис нырнул с головой в боковой десантный люк, высадил из бронетранспортёра наводчика, запрыгнул на броню к механику, скинул ему свой бронежилет и шлем со стальным забралом, проложил для него маршрут, нарисовав его рукой по воздуху, и спрыгнул на землю. БТР взревел мотором, резво крутанулся на дороге, перепрыгнув разделительный газон, будто дрессируемый жеребец на корде и, ломая кусты попятился задом на кочку, которую вот уже час расстреливали и взрывали. А Егор остался перед ним, жестикулируя руками.

– Ебать-копать! Этот дурень так все БТРы в бригаде в металлолом превратит.

– Лучше уж БТР на металлолом, чем человека на фарш.

Пуская тёплый пар изо рта, Стеклов с замиранием сердца следил за движением БТРа к месту, где лежал фугас. По мере его приближения бледное лицо Стеклова становилось серым и сморщенным, какие пишут на древних иконах, на которые громко молятся, когда страшно.

Тем временем, БТР без раздумий и тягот заскочил на приямок и замер, пыхтя выхлопными трубами. Грозно рыкнув, изверг густое облако дыма, сдал назад на полметра, словно отступая, пятясь и стуча копытом как молодой жеребец перед дрессировщиком и резво выскочил на дорогу мимо Егора, будто его передержали в загоне.