Пеший камикадзе. Книга первая

Никаким корейцем он, конечно, не был.

– Не знал, что Бис – корейская фамилия.

– А какая же ещё? – сипло подыграл Кривицкий. – Мама русский, папа – лис, получился Егор Бис!

– Ну, раз кореец, тогда попробую, – согласился Аистов.

Егор покрутил шампура, выбрал самый красивый и сочный и снял его в тарелку с винегретом. Генка разлил, свою кружку протянул Аистову.

– А ты? – спросил полковник.

– А я обойдусь. Ну что, за Новый год? – сипло сказал он.

– За новый год, – полковник выпил и, осторожно выбрав кусок мяса из тарелки, отправил его в рот, смачно жуя и играя всеми мышцами на лице.

– Ген, давай ещё бутылку, – распорядился Кубриков.

– Я пас, – сказал полковник. – У меня будет к тебе дело, – обратился он к Кубрикову, – но о нём потом.

– Хорошо. Где искать, знаете.

– Конечно. Спасибо за мясо, – подмигнул он Бису. – Мясо – во! – показал большой палец вверх и ушёл.

– Ну, что? Еще одну несу?

– Неси, закуска есть, – сказал Бис. – И свистни Кулешова, он мяса просил.

– Чего я буду свистеть? Так схожу, отнесу.

– Ладно, – Бис передал четыре шампура Кривицкому. – Так сходи, отнеси, коль свистеть не умеешь.

– Не понял?

– Иди уже, не споткнись, – зарделся Кубриков, красными от винегрета зубами. – Кстати, чего мы здесь мёрзнем: мясо в тарелке, в палатке тепло.

– Идём.

Внутри разместились на табурете между двух офицерских кроватей.

– Товарищ капитан, а можно мясо попробовать? Мне не хватило? – подошёл рядовой Гриднев. Кубриков зыркнул на Биса, как на хозяина блюда.

– Хватай, – сказал Бис.

– А мне, товарищ старший лейтенант? – подоспел рядовой Сажин.

– Так, саранча, заканчивай! – сипло прикрикнул Кривицкий.

– И ты хватай, – кивнул Бис. – Три куска оставь… и хлеба. Остальное забери.

Собачье мясо тут же закончилось. Так и случилось, как сказал Гена: по семь булек на брата, по три на троих: тост за старый год, за новый и третий. После третьей, Толик утратил интерес к застолью и отправился на кровать.

– Егор, есть предложение, – вдруг тихо начал Кривицкий.

– Какое?

– Архиважное, – назвал его Геннадий. – Наведаться в медпункт.

– Зачем нам медпункт? – удивился Егор. – Ты разве болен?

– Дубина ты, – ласково сказал Гена. – Чтобы пойти в медпункт – не обязательно болеть. Идём, чтобы поздравить тамошних женщин с новым годом! И всё–такое…

– А! Ну, конечно, давай сходим, – вспыхнули радостью осоловелые глаза Егора, – раз дело важное.

Геннадий наклонился вперёд, заглянув меж собственных ног под кровать, пошарил руками в мешке, достал очередную бутылку и сунул за пазуху.

– Что смотришь? Идём, – поднялся он и, кивнув на чурбан, добавил. – Возьми полено.

– Это ещё зачем?

– Да, не думал, что всё так плохо… Похоже, я ошибся, Егор: ты не дубина, ты полено! Ну, ты подумай, кто ходит в гости в Новый год без подарка?

– Никто? – удивился своему ответу Егор.

– Правильно! – Кривицкий постучал по дереву. – Чурбан – он и подарок, и тепло. Поэтому я иду с тобой: я подарок, ну а ты… отвечаешь за тепло. В конце концов дедовщину в армии никто не отменял! – Егор растянул рот в туповатой улыбке – так Гена понял, что шутка была понята правильно. – Там же женщины. Думаешь, кто им дрова колит? – прихватил Генка второй чурбан. – Вот именно, сами! – весь путь до медпункта Геннадий на правах старшего товарища поучал Егора правому делу, учил, что называется, уму–разуму. – Конечно, там есть ещё парочка солдат–фельдшеров и ещё этот… начальник медицинской службы майор Шумейкин, но он так – ни рыба, ни мясо. Так что вторая наша цель – разжиться спиртом.

– Зачем он тебе? Тебе что, водки не хватает?

– Хватает. Только эта крыса тыловая крадёт его у нас. Спирт – он же для всех.

– Ген, я надеюсь ты это сказал не всерьёз, так? Или я пошёл обратно.

Кривицкий серьёзно посмотрел на Биса и решил попутчика не терять: в конце концов, коней на переправе не меняют, подумал он.

– Да это шутка, Егор!

Внутри одного из ангаров на территории троллейбусного парка пункта временной дислокации бригады располагался полевой медицинский госпиталь. Представлял собой развёрнутую автоперевязочную на базе грузового автомобиля ГАЗ–66 с двумя пристегивающимися к кузову палатками в виде 'бабочки', в которых размещались предперевязочная и эвакуационная. В одном крыле, в эвакуационной, постоянно проживал начальник медицинской службы майор Шумейкин, а в другом был накрыт стол по случаю празднования нового года.

Оказавшись внутри перевязочной, сапёров встретила старшая медицинская сестра прапорщик Русакова Ольга, она искренне обрадовалась неожиданным гостям и, окликнув подругу, санинструктора младшего сержанта Наталью Шнеур, обнялись с Генкой как родные. После короткого приветствия все вместе уселись за стол.