Пешка метамодерна

Детерминируя, реальность

Извергает своё пламя,

Всплывает наружу сакральность,

Обрамляя жаром мое племя.

Очередная комедия Галустяна -

Да, это моя жизнь, но мне похуй,

И я Онан, и мертво мое семя,

И что бы не происходило, я всего лишь кроха,

Ибо каждый мой выбор – иллюзия свободы,

А я не хочу быть ничтожным рабом;

Хочу, будто Спартак, восстать против господ,

Но и эта попытка будет похоронена подо льдом.

***

Ты хотела остаться друзьями,

Но я не видел в тебе друга

И лишь рыдал, как малолетняя сука,

Когда полотно нашей судьбы распряли.

И инфантильная твоя душонка

Осознать была не в силах,

Что мертвым следует лежать в могилах

И последним разом, где ты их видишь, будет похоронка.

Однако я принял смерть

И принял боль и хлад утраты,

И даже назначение меня в сатрапы

Не сможет сердце мое согреть.

***

Прошли года, а я все там же, в Бухаресте,

Смотрю прям в твои глаза,

Глаза, застывшие на месте,

Что так пристально смотрят в никуда.

В них нет печали, в них нет горя,

В них есть лишь один момент,

Где ты наблюдала за чайками у моря,

А я теперь наблюдаю монумент.

***

С самого детства у меня нет настоящей жизни,

И давно бы умер, да, наверное, расстрою ближних.

Нет стремления к знаниям, нет стремления к культуре:

Абсолютно блеклая невзрачная фигура,

Разжижаю мозг просмотром постной хуеты в ютубе,

Разлагаю душу, ебя накуренную суку в ночном клубе.

Каждый день пребываю в нескончаемой фрустрации,

Я был испорчен ещё в течении овуляции.

Постоянная стагнация, и нет путей развития,

Если мир пизда, то мне быть в нём хламидией,

И этой планете срочно нужен венеролог,

Дабы процесс репродукции был ещё долог.

***

Как будто между Сциллой и Харибдой,

Я застрял между апатией и ленью;

За свою токсичность буду осужден Фемидой,

Хочу лишь быть забытым да убраться в свою келью.

Какой нахуй огонь – заблуждение Гераклита,

Ведь началом всех начал по-любому была грязь;

Ежедневно пропускаю своё сознание через сито

В попытках разгадать межгалактическую связь.

Желаю укрываться покрывалом космоса

Да плескаться в пруду Киндзмараули,

Но томится в клетке душа философа,

А один из стражников – уравнение Бернулли.

Если Бог – учёный Броун,

То все мы лишь его частицы,

А я частица-клоун,

Которая своей потешностью кичится.

В своей квартирке, как букашка в янтаре,

Словно Диогену, мне в ней нету места,

Но янтарь растает на горновом огне,

Ведь создается мой язык в кузне Гефеста.

***

Моя невеста родина

Что-то, блять, нашкодила,

Зачем же ты нашкодила,

Моя невеста родина?

Зачем же ты, родная, изменила мне

С каким то уебаном в кладовке, в полутьме?

Я же дурачок возвышал тебя,

Души в тебе не чаял, разум усмиря.

Видел в тебе Руфь – я твой Мартин Иден,

Оказалось, что лапшою был обкидан,

Думал ты принцесса с невинной простотой,

Но не только я видел тебя нагой.

И оказалось ты обычная педовка

Сосëшь за просто так у мордорского орка,

И теперь тебе за похоть и разврат

Я с ненавистью правой объявлю джихад!

***

Безудержный бубнёж тупого шизофреника

О том, что он магистр какой-то там евгеники;

От слов его лишь приступы истерики,

Хуйня захватит мозг, как нигеры Америку.

И каждый день одно и то же,

И вот эта идея делит со мной ложе:

Заебали унтерменшенские рожи,

Пизда жиду, и Тора не поможет.

Для вас я персонально Печкин почтальон,

Вот уже сто лет этот варится бульон,

Каждый день, прикрыв глаза, наблюдаю вещий сон,

О том как тушками воздвигнется арийский трон.

***

Чёрные облики твоей души

Все лезут и лезут в мою точку G.

Цепь из кошмаров, маска из ужаса,

Но она продолжает тужится

В попытках выдавить из своей клоаки

Счастье и радость, но это всё сказки.

Прости же меня, мой демиург,

Режешь по мне, как ебаный хирург.

Кровью заполнены все мои залы,

Представляют собой неземные фракталы.

Я Тертуллиан, ведь верю в абсурд,

Заряжаю обрез – зови меня Курт.

***

Глупость и невежество всё тянут нас в болото,

Мир – хуйня, наша планета – жопа.

Она стонет, и нет предела её вою,

Ведь появилось человечество в роли геморроя:

Скукожилась Земля и жалко просит клизмы.

Мои ебаные стишки на милость эскапизму,

Но мне не похуй на космические спазмы.

Ежедневно мастурбирую свой разум

В попытках насладиться своим эго

И в бренной суете наконец достигнуть неги.

А ведь, действительно, трудно быть Богом

В мире вечно сирых да убогих.

***

Я, будто Юра Гагарин, покидаю орбиту,

Я, словно комарик, хочу быть убитым,

Хочу развиваться наперекор лени,

Но зачем что-то делать, если я гений.

Я лежу каждый день на своём диване,

Кому что-то нужно идите-ка в баню.

Мои мысли обо всем и также ни о чем,

Меня не поднять ни огнём, ни мечом.

Я очень устал от всех этих дней,

От того, что стал душевно бедней.

Грусть и печаль теперь в моем сердце:

Искра и радость попали в Освенцим.

Каждый мой вдох – пытка над телом,

Никогда не займусь каким-либо делом.

По словам Соломона – все в мире суетно,

Но я вне бытия, мне здесь неконгруэнтно.

***

Помню, как обвиняла меня в том, что грубый,

Но я не замечал и лишь смотрел на твои губы.

Неважно, счастлива ли ты или скалишь зубы,

Для меня важны одни лишь твои губы.

И даже если неистово загорятся трубы,

Любому виски предпочту я твои губы.

И хоть тебе достаточно богатенькой залупы,

Меня это не парит, ведь у тебя такие губы.