Пешки (СИ)

— А кто первый за него схватился стишки свои дурацкие рисовать? — не отставала от компаньонки Танка, едва не щерясь на девушку. — Я же говорила, что ещё программировать нужно, а ты сразу «Маленький мальчик на речке играл, весело с мостика в воду нырял. Вряд ли вода унесёт его тело, вилы на дне закрепил я умело»!! Да у него же теперь детская литературная травма!

— Ещё скажи комплекс неполноценности, — тихонько проворчала себе под нос Эл, но воевать дальше не стала, признавая, что сразу же написать на межевом камне мерзкий стишок — идея не самая гениальная. — Но какая от него польза?

Духовник на миг замялась, даже забыв, что должна смертельно обижаться, поднялась, забросила на плечи рюкзак, оправила юбку и только потом вспомнила, что должна ответить:

— Хм, не знаю. Можно секретарю на Совет подбросить. Вот знатное стенографирование получится!

— Та — ан, а ты уверенна, что не одна из заговорщиков? — осторожно поинтересовалась Алеандр, не зная смеяться или ужасаться от своеобразного гражданского пофигизма давней подруги.

* * *

Погоня приближалась.

Тяжёлые, свинцовые тучи стягивались к горизонту и неслись следом, волоча шлейф вспыхивающего редкими грозовыми разрядами мрака. Смешиваясь с их рваными краями, лёгкая дымка закатного солнца багровела, отравленная, дыханием погони и стекала на землю бурыми разводами сумерек. Сумерки неслись навстречу, алчно спеша на делёжку небосвода, плодя кривые липкие тени. Тени обволакивали дорогу, пряча выбоины и коряги, застилая низины оврагов жадной, невидимой тьмой. Тени подкрадывались к своей жертве упрямо и стремительно. Тени были заодно с погоней. А погоня приближалась.

В густом месиве рыхлой темноты почти неразличимы были их контуры, но чёрные точки прорывали мглу, настойчиво заявляя о своей материальности. Их фон незримым потоком летел впереди, глуша и дезориентируя количеством активированных артефактов. Ещё не было видно их рук, слышно мётел, но трансформировавшийся слух уже вырывал из далёких пластов обрывки зарождающихся заклятий. Им вторил гул в собственной голове от разворачивающихся структур готовых заклинаний, что почти взрывались, вырывая мозги из черепа. Некогда было думать о своих ощущениях, о них позаботится начинающее действовать заклятие каменного тела, отшибающего чувства и укрепляющего организм. Оно уже с лёгким покалыванием переползло с плеч на шею и скользнуло вниз меж лопаток. Цепь на спине накалилась от первого совсем простенького выпада кого-то из преследователей. Погоня приближалась.

Зачарованная лошадь неслась, почти не касаясь земли копытами, вырывая заклятьем из мягкого совсем обессилившего тела противоестественное, порочное движение. От напряжения с лёгким щелчком лопались жилы и бахромой торчали из надорванной кожи. Из ран на землю рассыпались хлопья прессованной крови, кажущиеся в лучах заката извращёнными искрами шутих. Оголившиеся кости почернели от пыли. Изо рта и ушей валила белая пена. Это уже было не просто подчинение, а чернокнижие, граничащее с некромантией. В закатившихся, покрасневших от лопнувших капилляров глазах был всё тот же немой укор. Тварь действительно издыхала, и даже подчинение больше не могло удерживать мелкую душу в куске мяса. Скоро всё рассыплется, а погоня…

Тонкий, нарастающий свист лишний раз подтвердил, что даже зачарованной лошади бессмысленно тягаться с мётлами. В спину вновь полетело заклятье, но, не успев развернуться в ловчую сеть, просто склеилось на пояснице рыхлой плёнкой. Младший Мастер — Боя автоматически укрепил её, создавая небольшой щит: следующий раз может так и не повезти. Гудение становилось оглушающим. Арн на самом излёте сознания успел отметить, что, если выпутается, больше в жизнь не сядет на любимые гоночные мётлы.

«А, да в пекло всё это!» — не выдержал Важич.

Молодой человек подобрался в седле, досчитал до трёх, пропуская над головой средних размеров боевой светляк, оттолкнулся и прыгнул. Силовым выбросом труп коня откинуло в толпу преследователей, посшибав с мётел, как битки в городках. Араон практически не промахнулся, метла первого преследователя, хоть и врезалась в ступню (от приличной трещины спасла только специализированная обувь), но действительно оказалась под ногами, когда он завершил кувырок в воздухе.

— Какого хрена? — рявкнул кто-то, придавленный мёртвой тушей, и ярость в голосе не смогла скрыть удивления.