Пешки (СИ)

— Нормально с ним все? — Тадеус неестественно сильно схватил за запястье Демиана, подсознательно ища опору.

— Хорошо все будет, — ответил собеседник. — Энн умница и знает все тонкости. Успокойтесь.

Тадеус шумно выдохнул. Когда лорду в организм запустили первых нанитов, наследник, не сдержавшись, выбежал из покоев. Не мог он смотреть на мучения отца. Молнией вспыхнула мысль уехать куда-нибудь подальше: на охоту или, на крайний случай, к соседу в гости, но Тадеус зарезал ее на корню, даже не дав оформиться в нечто более реальное и обдуманное. Если удел Анны и остальных — дежурить у постели лорда, то прямая обязанность наследника — держать руку на пульсе процесса.

Эти четверо пообещали, что интеграция пройдет максимально гладко, но смотреть на мучения близкого человека это извращение. К тому же, еще свежи воспоминания о собственной пытке.

Сжав зубы, Тадеус уселся в кресле, крепко сцепив пальцы. Может, текущими делами заняться?

___________________________________________________

Совет лордов проходил два раза в год. Нейтральная резиденция собирала всех под крышей, чтобы решить общие проблемы, разобраться со спорами и мелкой враждой, обсудить планы общего развития.

Тадеуса еще ни разу не приглашали, на этот раз отец взял наследника с собой.

— Мало ли, что может случиться. Ты моя правая рука, и глупо отрицать, что я бессмертен. Хочу, чтобы ты был в курсе происходящего.

С одной стороны, посвящение в глобальные дела были Тадеусу интересны. С другой, его присутствие стало символом того, что отец не вечен, а конец близок настолько, что уже ощущается его ледяное, зловонное дыхание.

Большой банкет, устроенный в честь сбора Совета лордов, начался как нельзя лучше. Дружеская атмосфера людей, толкающий маховик истории сообща — нечто особенное. Не без интриг, вражды исподтишка и прочих негативных побочек. Банкет выглядел и создавал ощущение чего-то величественного: неторопливые, отточенные движения лордов, которые никуда не спешат, аромат закусок и горячих блюд, загадочные тени на стенах от традиционных свечей, дарящих мягкий, мистический свет.

Странно, но даже в ресторанах, где до этого отдыхал Тадеус, ничего подобного и близко не было. Традиционно за банкетом дела не обсуждались — беседа шла в мирном русле разговоров о семье, отношениях, о тех, кто «женился — родился — умер». На 40 человек набралось порядочно общей родни, чьи истории волновали практически каждого из членов Совета. Ведь не ровен час — и вместо старого лорда сможет приехать сын, зять или, на худой конец, дочь.

Чуть позже вся компания переместилась в общий зал, пустой в плане мебели, сдержанный в отделке и тонах. Идеально белые стены, как и потолок, ничем не были украшены. Светло-серый плиточный пол пестрел лишь подушками: шелковыми, яркими, с бахромой, кисточками и без. Центр комнаты, словно венец творения, украшала статуя, вырезанная и огромного куска дымчатого кварца, изображающая богиню и повелительницу разума Итрайю, держащую в руках кубок познания, вырезанный из другого камня — агата.

Рассевшись по наиболее удобным местам, лорды с минуту сидели молча, после чего в зал вошел Омид — старейший из сонма управленцев.

— Приветствую, уважаемые, — сухо сказал он. — Рад вас видеть, приятно встретиться со старыми друзьями. Дела семейные мы уже обсудили, теперь давайте потрудимся на благо нашего народа.

Белый шум затих: лорды перестали ерзать по подушкам, вслушиваясь в обращение старейшего. Омиду было около 70 лет — и он браво держался, не сдаваясь перед трудностями, нервами текущей службы обществу и времени. Работоспособности этого управленца мог позавидовать любой из присутствующих, энтузиазм старейшего граничил с фанатизмом, а свое дело он знал хорошо. В ясном уме и светлой памяти.

— Сегодня на повестке, — продолжил лорд. — Распределение оппозиционеров, обсуждение сроков электрификации и, конечно же, наработки обороны. Завтра обсудим другие животрепещущие вопросы. Меня больше всего интересует последний пункт, но начнем по порядку. Итак, прошу, у кого сколько людей на обмен?

Начали традиционно с правого края.

— Тридцать пять человек.

— Двенадцать.

«активировать калькуляцию?»

— Да.

Диалоговое окно свернулось, оставив в углу обозрения цифру с нарастающим итогом. Одобрили и Мартин, и Тадеус.

Омид записывал. После чего на том же листе делал пометки, когда каждый из лордов высказывал свои пожелания по поводу требуемых рабов: нужды, количество и возможность содержать.

Мартин на этот раз отказался — что толку с рабов? Отучать их саботировать дела муторно, хлопотно и далеко не факт, что вообще получится. То ли не успевали конвоиры делать это в Ерл-Хаунде, то ли рабы упрямые попадались, но каждый пятый заканчивал свои дни в темнице, угасая, без возможности хоть как-то быть полезным.

Странные они, эти оппозиционеры. Работа для них, видите ли, позорна, знаний на качественное и осознанное управление не хватает, зато каждый уверен — перейди город под его начало, всё расцветет и будет лучше, наивные. Ага, конечно же. Люди, которые так и не повзрослели. Мартину было их жаль.